Йошкар-Ола – не Ницца, зима здесь дольше длится

А в шестидесятых и сторожей-то почти не было, ну может, там на несколько домов для порядка где-нибудь в вагончике и сидела какая-нибудь тетка, но сколько ребята по стройкам ни лазали – охранников очень редко встречали. Ребята включали сварочные аппараты и, заправив электроды, пытались «варить» железяки. Катались в бетономешалках. Проделывали акробатические номера, спускаясь по проволоке с балкона на балкон. Набрав карбида, заряжали им бутылки и, запечатав, бросали в воду или закапывали в песок. Взрывы были слышны далеко, но внимания на это почему-то никто не обращал. Знали – пацанва дурью мается.

Иногда случались казусы. Мне стекло от взорвавшегося в руках пузырька с карбидом порезало пальцы и воткнулось сбоку в веко, чудом не покалечив глаз. Моему дворовому приятелю Сашке стекло таки воткнулось прямо в глаз, повредив роговицу. Ума-то не было. А «украшение» нашего двора по кличке Ляляс чуть позже упало спиной прямо на кучу строительного мусора с металлической балки, поддерживающей кровлю строящегося Дворца культуры имени ХХХ-летия Победы, где мы играли в салки. И ничего. Полечился в больнице и все… С головой у него, правда, всю жизнь нелады были и до падения.

Родители не ведали про многие наши забавы, иначе выдрали бы без пощады. Мне особо бояться было нечего, отец меня никогда не бил, а многих моих сверстников папаши ремнем пользовали по полной программе. Может, так оно и правильнее. Вложил ума в задние ворота – надолго запомнится.