Йошкин дом

— Ты у меня умница, Машенька, — говорит папа на какую—то мою реплику, и мне это почему—то приятно, хотя я и понимаю, что по большому счету абсолютно неважно умница я или нет.

Мама тем временем рыдает у стола и Оресто старательно обсуждает с ней, насколько это тяжело — потерять ребенка. «Ребенку», когда его потеряли, было почти тридцать лет, но это детали. Мы с папой тем временем закончили про фильм и перешли на футбол. Ага, я и футбол смотрю, почему бы и нет. Мама мутным взглядом смотрит на папу, стоящего в углу, и нервничает:

— Ну чего ты там опять торчишь один? Ты хотя бы подошел поговорил с доктором!

— Я с доктором потом поговорю, — мягко отвечает папа, прекрасно зная, что ни с каким доктором говорить не будет. Доктор это тоже знает. Он беседует с мамой еще какое—то время, успокаивает ее и наконец выпроваживает за дверь. Папа обнимает меня, говорит нам с Оресто «свидимся» и выходит тоже.

В углу все это время сидит Иоганна.

— Ну что, — спрашивает ее Оресто, — поняла? Будешь у нас работать?

— Буду, — отвечает Иоганна и смотрит на меня таким взглядом, будто у меня вместо головы розовый куст. Я ее понимаю: в конце концов это мы тут привыкли, а она—то в первый раз. Она мне нравится, я с ней потом еще поговорю, попозже. Пока что мне не до нее. Я оставляю их с Оресто вдвоем и иду в спальню.

В спальне шумно. Сомар утверждает, что кто—то украл ее ночную рубашку, и в доказательство демонстрирует всем пустой пакет, в котором эта рубашка лежала раньше. Йошка неподвижно сидит на кровати, не реагируя ни на что. Риза опять что—то жует, и к ней лучше не подходить.

— Ком цу мир, майн киндер! — поет со своей кровати Милая Ханна. — Ком цу мир! Ком цу мир, майн киндер, где вы все? Никого нет! Уехали, уехали, совсем уехали! А когда и куда — не сказали, и нет никого. Машенька, куда они все уехали?

— Я не знаю, — отвечаю я Ханне, хотя это неправда: я знаю.

— Мама, — говорит Ханна в никуда.

ЗООПАРК

— Сегодня мы пойдем в зоопарк, — сказала Виолетта. Я поморщился. Я не люблю ходить в зоопарк, точнее я не люблю ходить в зоопарк с Виолеттой и детьми. Как—то оно не так получается.

— Зоопарк, зоопарк! — радостно закричали дети, и Сайм от восторга толкнул Лизу через всю комнату. Лиза плавно спланировала на диван, оценила обстановку, решила, что ныть не стоит, и тихо повторила: «В зоопарк…»

— Ну что уж такого, — Виолетта заметила мое выражение лица, — мы давно там не были, детям это полезно, да и мне не помешает!

Да, они давно там не были. Виолетта соглашается ходить с детьми в зоопарк раз в полгода, а то и реже, хотя дети, пожалуй, хотели бы чаще. Виолетта очень красива. У нее нежная кожа, чудесные темные волосы, 6лестящие глаза и ласковые руки. За это ей многое можно простить, и я прощаю. Но я не люблю ходить с ней в зоопарк.

— Дети вы помните, что надо взять гостинцы? — спросила Виолетта, закалывая волосы в узел на затылке.

Лиза помчалась в комнату и выгребла из—под подушки свои запасы. В ее руках оказались два яблока, леденец на палочке, пакетик ирисок и четыре вафли. Подумав какое—то время (я видел ее через дверной проем), Лиза сунула леденец обратно под подушку, а остальное понесла к нам.

Сайм действовал проще.

— Мама, — сказал он, — дай денег, я сбегаю, куплю Марту орехов. Март любит орехи.

— Милый, а ты уверен, что Март их все еще любит? — нерешительно спросила Виолетта, протягивая руку за кошельком и косясь на меня. — Март ведь очень старенький… — Тут она перешла на шепот, предназначенный мне: — И, говорят, сильно сдал в последнее время.

— Ну и что! — воскликнул Сайм. — Если кто—то любит орехи, он всегда будет их любить!

Сайму семь лет. В этом возрасте еще не очень понятно, что такое «старенький» и что такое «не любить орехи».

— Я увижу Розу, я увижу Розу, — Лиза кружилась по комнате и пела сама для себя. Она была очень привязана к Марту и Розе и каждый раз таскала им сладости. Напрасно мы с Виолеттой убеждали ее как—то ограничить свои подношения, объясняя, что не всем полезны жевательная резинка и зефир в шоколаде, — Лиза была убеждена, что размеры ее привязанности к Марту и Розе измеряются размером приносимых им вкусных вещей. Поэтому после посещения зоопарка у нее слегка болел живот: Март и Роза физически не могли съесть всего того, что им приносила добрая Лиза, поэтому она им честно помогала сама. Конечно, можно было бы отдать подношения обитателям других клеток, но это были Лизины личные накопления, и отдавать их кому—то помимо своих любимцев ей было все—таки жалко.

Тем временем Виолетта собралась и накрасилась, Сайм сбегал и купил орехов, Лиза сложила свои лакомства в пакет и согласилась вымыть руки, а я побрился. Мы вышли из дома и поехали в зоопарк.