Читаем Иосиф полностью

Красная Армия была истощена и вымотана. Наступательную операцию всегда нужно проводить свежими и превосходящими в численности войсками. А у Тухачевского ни того, ни другого не было. Одна только уверенность в собственной гениальности. Да еще надежда на солидарность польских трудящихся. Но вместо солидарности поляки собирались в ополчения, чтобы дать Тухачевскому отпор. Все это лежало как на ладони, но на беду совпали две вещи – революционные иллюзии Ульянова и военная бездарность Тухачевского. Операция была обречена на провал. К тому же, Иудушка под сурдинку наступления решил разделаться с ненавистным ему Иосифом. Он убедил Ульянова и Главкома Каменева в необходимости ликвидировать Юго-Западный фронт и передать его войска Тухачевскому, чтобы тот самостоятельно завершил разгром польской армии. Ульянов согласился, и Политбюро приняло решение объединить все армии, действовавшие против Польши, в составе Западного фронта. Мне предложили создать Южный фронт против Врангеля, о чем сообщили телеграммой. Я был вне себя. До взятия Львова остались считанные дни. И в этот момент меня оставляют без армии с жалкими остатками, а основной костяк снимают с позиций и приказывают одним махом преодолеть 300 верст до Варшавы. Измотанной в боях армии предлагают лететь на крыльях. Терпеть такое я не мог. Минуя все инстанции, дал телеграмму Ульянову: «Вашу записку о разделении фронтов получил, не следовало бы Политбюро заниматься пустяками. Я могу работать на фронте максимум еще две недели, нужен отдых, поищите заместителя. Обещаниям Главкома не верю ни на минуту, он своими обещаниями только подводит…».

Ульянов пока отмолчался, а Троцкий и Каменев дали приказ о наступлении на Варшаву и одновременном отказе от штурма Львова.

Но мы с Егоровым действовали самостоятельно. Отдали приказ Первой конной армии штурмовать Львов

Выполнить этот приказ Первая конная не смогла. Поляки и здесь оказались крепким орешком. Для развития наступления у нас не было сил, и мы остановились.

Но в сравнении с катастрофой под Варшавой это была мелкая военная неудача. Армия Тухачевского к этому времени полностью израсходовала все свои силы, иссякли боеприпасы и продовольствие, тылы отстали. Фронт растянулся и плохо управлялся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное