Иосиф Бродский и Анна Ахматова. В глухонемой вселенной

СЕДЬМАЯ

А я молчу, я тридцать лет молчу.

Молчание арктическими льдами
Стоит вокруг бессчетными ночами,
Оно идет гасить мою свечу.
Так мертвые молчат, но то понятно
И менее ужасно.

Мое молчанье слышится повсюду,

Оно судебный наполняет зал,
И самый гул молвы перекричать
Оно могло бы, и подобно чуду
Оно на всё кладет свою печать.
Оно во всем участвует, о Боже!
Кто мог придумать мне такую роль?
Стать на кого-нибудь чуть-чуть похожей,
О Господи! — мне хоть на миг позволь.
.
И разве я не выпила цикуту,
Так почему же я не умерла
Как следует — в ту самую минуту?
.
Нет, не тому, кто ищет эти книги,
Кто их украл, кто даже переплел,
Кто носит их, как тайные вериги,
Кто наизусть запомнил каждый слог
.
Нет, не к тому летит мое мечтанье,
И не тому отдам я благодать,
А лишь тому, кто смел мое молчанье
На стяге очевидном — написать,
И кто с ним жил, и кто в него поверил,
Кто бездну ту кромешную измерил
.
Мое молчанье в музыке и песне
И в чьей-то омерзительной любви,
В разлуках, в книгах…
В том, что неизвестней
Всего на свете.
.
Я и сама его подчас пугаюсь,
Когда оно всей тяжестью своей
Теснит меня, дыша и надвигаясь:
Защиты нет, нет ничего — скорей.
.
Кто знает, как оно окаменело,
Как выжгло сердце и каким огнем,
Подумаешь! Кому какое дело,
Всем так уютно и привычно в нем.
Его со мной делить согласны все вы,
Но все-таки оно всегда мое
.
Оно мою почти сожрало душу,
Оно мою уродует судьбу,
Но я его когда-нибудь нарушу,
Чтоб смерть позвать к позорному столбу.

1958–1964. Ленинград

Приморский сонет

Здесь всё меня переживет,
Всё, даже ветхие скворешни
И этот воздух, воздух вешний,
Морской свершивший перелет.

И голос вечности зовет

С неодолимостью нездешней,
И над цветущею черешней
Сиянье легкий месяц льет.

И кажется такой нетрудной,

Белея в чаще изумрудной,
Дорога не скажу куда…

Там средь стволов еще светлее,

И всё похоже на аллею
У царскосельского пруда.

1958. Комарово

Последняя роза

Вы напишете о нас наискосок…

И. Б.

Мне с Морозовою класть поклоны,
С падчерицей Ирода плясать,
С дымом улетать с костра Дидоны,
Чтобы с Жанной на костер опять.
Господи! Ты видишь, я устала
Воскресать, и умирать, и жить.
Все возьми, но этой розы алой
Дай мне свежесть снова ощутить.

1962

Комарово

Иллюстрация — страница из журнала «Новый мир» со стихотворением Ахматовой «Последняя роза» и ее дарственной надписью Бродскому

Письма Бродскому [452]

1

20 окт. 1964

Иосиф,

из бесконечных бесед, которые я веду с Вами днем и ночью, Вы должны знать о всем, что случилось и что не случилось.

Случилось:

И вот уже славы
высокий порог,
но голос лукавый Предостерег[453]

и т. д.

Не случилось:

Светает — это Страшный Суд[454]

и т. д.