Иосиф Григулевич. Разведчик, «которому везло»

«Тевтонский натиск на Южную Америку набирает силу, — поежился Финштейн. — Сегодня — Цирк Саррасани, завтра — Патагония, а затем и весь континент. Так и назовут его — Новая Германия. “Разговоры с Гитлером” Раушнинга, надеюсь, читал? Чувствую я, в один прекрасный день Буэнос-Айрес станет полем битвы с нацистами. Они все больше распоясываются…»

Иосиф с ним соглашался, вспоминая «разъяснения» Коминтерна в отношении фашистской доктрины и фашистских государств. Беженцев из Германии и Италии в страну прибывало все больше, европейский котел постепенно разогревался. Излюбленным приемом в дискуссиях политиков стала угроза войной. Во всех странах набирала обороты военная промышленность и пресса охотно подсчитывала соотношение боевых единиц в военных флотах, авиационных армиях и танковых колоннах потенциальных соперников. Едва ли не ежедневно появлялись сенсационные материалы о новых образцах боевой техники. Летчики ставили рекорды полетов на дальность, и все понимали — отрабатываются будущие бомбардировочные рейды. Германские линкоры то и дело наведывались к берегам Бразилии и Аргентины, и эксперты многозначительно кивали головами: идет ознакомление с будущими районами битвы за Атлантику. Прилеты пассажирских дирижаблей Германии на континент воспринимались многими как демонстрация нацистской мощи и претензий на «особое» положение в Южной Америке. «14 200 000 немецких эмигрантов, проживающих в странах Западного полушария, — это первый десант Германии, за которым последуют другие», — вычитал Иосиф в пропагандистской книжке, распространявшейся на нацистском слете в Цирке Саррасани.

В Аргентине беспрепятственно действовало не менее десяти организаций, связанных с нацистской Германией: региональная группа партии; отряд штурмовиков; национальный союз немцев; рабочий фронт; военная организация ветеранов; суррогат нацистских профсоюзов «Сила через радость»; национал-социалистический союз моряков; германская федерация физкультуры; социальная помощь НСДАП; рабочий союз немецких женщин. Патриотическое рвение немцев доходило до такого абсурда, что многие женщины-немки, проживающие в стране, стремились рожать на германских судах, заходивших в аргентинские порты. Подданство победоносного рейха выглядело привлекательным во второй половине 30-х годов…

В правящих кругах Аргентины вызревающий военный пожар в Европе рассматривался сугубо с прагматических позиций. Нейтралитет в годы Первой мировой войны благотворно сказался на экономике и финансах страны, позволил с огромной выгодой продавать сырьевые материалы и сельскохозяйственную продукцию сражающимся сторонам. Латифундисты и обслуживавшая их военно-политическая элита и тени сомнения не допускали в том, что национальная стратегия «на перспективу» останется прежней: нейтралитет и только нейтралитет! Именно он придаст новый живительный толчок производительным силам, позволит укрепить денежную систему страны, аккумулировать значительные золотые запасы, которые гарантируют Аргентине стабильность, процветание и социальный мир в послевоенное время.

Лучезарные перспективы приятно волновали не только власть предержащих. Близкий мираж всеобщего процветания приятно возбуждал обывателя, и улицы Буэнос-Айреса отражали эту всеобщую эйфорию: витрины ломились от товаров. По количеству ювелирных и меховых магазинов, а также публичных домов на квадратный километр аргентинская столица была, без всякого сомнения, мировым лидером. И утром и вечером беспечная публика переполняла танцзалы и кинотеатры. Особенной популярностью пользовались «шпионские» фильмы. В английских и французских лентах шпионами были немцы. В немецких — англичане, французы и русские «большевики». В роскошных кинозалах «Рекс», «Опера», «Идеаль», посещаемых состоятельными людьми, кадры кинохроники с Гитлером и Муссолини сопровождались поощрительными аплодисментами. Им симпатизировали. В затрапезных «киношках» рабочих кварталов — фашистских вождей неизменно освистывали, но Сталина и когорту его «железных наркомов» приветствовали овациями. Классовые симпатии и антипатии сохранялись незыблемо.

Рестораны, которые в Аргентине никогда не могли пожаловаться на отсутствие клиентов, переживали самый настоящий бум. Дешевые распродажи, которые устраивали модные универмаги, чтобы избавиться от товарных завалов, становились праздниками для людей с небольшими доходами. Иосиф долго щеголял в модных туфлях фирмы «Гат и Чавес», купленных в один из таких дней оглушительных скидок. В них и танцевалось лучше. Музыкальные шлягеры того времени — «Кукарача», «Кариока» и многие танго Карлоса Гарделя — дожили до наших дней. Они как нельзя лучше отражают беззаботный эмоциональный настрой той эпохи. Трудно ему сопротивляться, когда ты молод и в твоей жизни все еще впереди. Поэтому танцевальных вечеринок в пролетарских «барриос» — районах Бока или Барракас — было ничуть не меньше, чем в богатых кварталах Большого Буэнос-Айреса.

Глава V. АРГЕНТИНСКАЯ АДАПТАЦИЯ