Иосиф Рюрикович-Дракула

Чтобы оценить эти сталинские показатели здоровья, читатель может пойти в больницу и, сравнив со своими собственными, убедиться, что у подавляющего числа людей в возрасте от 40 до 60 лет давление 135 на 85 считается нормальным, а у тех, кому (как тогда Сталину) за 60, отвечают норме и более высокие цифры 150 на 90.

И это до курорта. А после курорта 29.09.47 г. показатели у вождя были уже как у сорокалетнего: «Кровяное давление после ванной 135/75. Пульс после ванной 68 в 1 мин., ритм. (ичный). Тоны сердца отчетливы. Суставы не беспокоят. Самочувствие и настроение хорошее. Кириллов».

Чтобы проследить, как складывалось здоровье вождя дальше, достаточно следующих буквально ошеломляющих выписок!

Сталину 71 год. «4.09.50. Пульс до ванной 74 в 1 мин. Кр. (овяное) давл. (ение) 140/80. После ванной пульс 68 в 1 мин., ритм. (ичный). Арт. (ериальное) давл. (ение) 138/75. Тоны сердца стали лучше. Сон удовл. (етворительный)… Общее состояние хорошее. Кириллов». Сталину 73 года. «09.01.52. Пульс 70, полный, правильный. Кров. (яное) давление 140/80…» И это измерения, сделанные при сильнейшем гриппе с высокой температурой. Вряд ли даже гораздо более молодой и здоровый человек может похвастаться подобными цифрами!

Из писем врача Сталина, Майрановского Берия: «Я обращаюсь к Вашему великодушию: простите совершенные мною преступные ошибки. У меня есть предложения по использованию некоторых новых веществ: как ряда снотворного, так и смертельного действия — в осуществление этой вполне правильной Вашей установки, данной мне, что наша техника применения наших средств в пищевых продуктах и напитках устарела, и что необходимо искать новые пути воздействия через вдыхаемый воздух…» (21 апреля и 17 июля 1953 года).

Способы отравлений видны из допроса Майрановского 23 сентября: «Мы яды давали через пищу, различные напитки, вводили яды при помощи уколов шприцем, тростью, ручкой и других колющих, специально оборудованных предметов. Также вводили яды через кожу, обрызгивая и поливая ее…» Старый чекист Наум Эйтингон свидетельствовал, что однажды «присутствовал при производстве опытов в лаборатории Майрановского» и наблюдал «впрыскивание четырем подопытным жертвам яда кукарина. Яд действовал почти моментально…»

После отравления вождя Берия, судя по его приказу сталинской охране («Никому ничего о болезни товарища Сталина не говорить!»), заметно нервничал. Что-то пошло не так, как он планировал. А то, что Лаврентий Павлович готовился к «войне против Сталина», не отрицает даже его сын Серго. Вот как он вспоминает об этом, предварительно утверждая, что отец знал, что Сталин готовит его арест. «В 1952 году, — говорит сын, — мой отец уже понимал, что терять ему нечего… Мой отец не был ни трусом, ни бараном, послушно идущим на бойню. Я не исключаю, что он мог что-то замышлять… Для этого в органах у него всегда были свои люди… Кроме того, у него была своя разведывательная служба, которая не зависела ни от какой существующей структуры!» Что бы конкретно ни планировалось, но, исходя из признаний Майрановского на допросе и воспоминаний сталинских охранников, выходит, что, скорее всего, Сталин отравился сразу, как только выпил минералку. Об этом свидетельствует тот факт (а может быть, версия?), что его нашли лежащим у стола, на котором стояли бутылка минеральной воды и стакан, из которого он пил. А поскольку яд действовал «почти моментально», выпив, Сталин тут же упал… по одним данным, замертво, по другим — потеряв сознание, во всяком случае, дар речи потерял точно! Таким его якобы и увидала дачная обслуга, взломав двери в покои Хозяина после длительных согласований в верхах…