Иосиф Сталин – беспощадный созидатель

Наряду с этим Жуков высказывал мне недовольство решением правительства о присвоении генеральских званий руководящим работникам оборонной промышленности. Жуков говорил, что это решение является неправильным, что, присвоив звание генералов наркомам и их заместителям, правительство само обесценивает генеральские звания. Этот разговор происходил между нами в конце 1944 года, когда я и Жуков находились на 1-м Белорусском фронте.

Осенью 1944 года под Варшавой Жуков также рассказал мне, что он возбудил ходатайство перед Сталиным о том, чтобы Кулика наградили орденом Суворова, но Сталин не согласился с этим, то он – Жуков стал просить о возвращении Кулику орденов, которых он был лишен по суду, с чем Сталин также не согласился. И в этом случае Жуков высказал мне свою обиду на это, что его, мол, не поддержали и что Сталин неправильно поступил, не согласившись с его мнением.

Хочу также сказать Вам и о том, что еще в более близкой связи с Жуковым, чем я, находится Серов, который также угодничает, преклоняется и лебезит перед ним. Их близость тянется еще по совместной работе в Киеве. Обычно они бывали вместе, а также посещали друг друга. На какой почве установилась между ними такая близость, Жуков мне не говорил, но мне кажется, что Жукову выгодно иметь у себя такого человека, как Серов, который занимает большое положение в Министерстве внутренних дел.

Я тоже находился в дружеских отношениях с Серовым, и мы навещали друг друга. Когда я был снят Сталиным с должности командующего ВВС, Серов говорил мне о том, чтобы я пошел к Маленкову и просил у него защиты. Во время моего пребывания в Германии Серов содействовал мне в приобретении вещей…

Я являюсь сыном полицейского, что всегда довлело надо мной, и до 1932 года я все это скрывал от партии и командования.

Когда же я столкнулся с Жуковым и он умело привязал меня к себе, то это мне понравилось, и я увидел в нем опору. Такая связь с Жуковым сблизила нас настолько, что в беседах с ним один на один мы вели политически вредные разговоры, о чем я и раскаиваюсь теперь перед Вами».

Легко убедиться, что в доносе Новикова никаких политических обвинений, по сути, нет, хотя Новиков и настаивает, что вел с Жуковым «политически вредные разговоры». Но на самом деле эти разговоры сводились к восхвалению Жукова, к критике решений Сталина по отдельным военным вопросам, к стремлению приписать Жукову главные заслуги в планировании и проведении основных успешных операций Красной Армии, к сетованиям Жукова, что его недостаточно награждали за победы по сравнению с командующими другими фронтами. Все это вполне обычные для полководцев зависть и тщеславие. Но касались они только военных вопросов, и подготовкой военного переворота тут и не пахло.

Казалось бы, в большей мере должна была встревожить Сталина дружба Жукова с И.А. Серовым, в 1947 году ставшим одним из заместителей министра внутренних дел. Но и в данном случае все свелось все к тем же разговорам о полководческом гении Жукова и присвоении трофейного имущества. Серов был в период дружбы с Жуковым всего лишь уполномоченным НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск в Германии и членом Специального комитета по реактивной технике при Совете Министров СССР. И дружба с Жуковым не помешала Ивану Александровичу в 1947 году стать первым заместителем министра внутренних дел. Политически нелояльного человека Сталин бы на такой пост никогда не назначил бы. Правда, к тому времени МВД во многом утратил свое политическое значение. В его ведении оставался главным образом ГУЛАГ, которым и заведовал Серов, прославившийся строительством Волго-Донского канала с помощью заключенных. Основные силовые структуры были сосредоточены в Министерстве государственной безопасности, которое и имело бы значение в случае подготовки переворота.

Можно не сомневаться, что в 1946 году Сталин направил удар только против Жукова и некоторых генералов из его ближайшего окружения. Но поскольку Жукова, в отличие от некоторых других генералов, в частности, В.Н. Гордова и Г.И. Кулика, он не стал расстреливать и даже не посадил, можно заключить, что переворота со стороны Жукова Сталин не опасался. Жукова же отправили командовать тыловыми военными округами – Одесским, а потом Уральским. Эти должности были абсолютно бесполезны для любого военного переворота.

В приказе министра вооруженных сил от 9 июня 1946 года по итогам Высшего военного совета, освободившего Жукова от постов главкома сухопутных войск и заместителя министра и назначившего его командовать Одесским округом, перечислялись следующие прегрешения Георгия Константиновича: «Маршал Жуков, несмотря на созданное ему правительством и Верховным Главнокомандованием высокое положение, считал себя обиженным, выражал недовольство решениями правительства и враждебно отзывался о нем среди подчиненных лиц.