Иосиф Сталин. От Второй мировой до «холодной войны», 1939–1953

Если рассматривать майский документ в контексте всей последовательности версий военных планов, в нем нет ничего удивительного. Это логическое развитие идеи о том, что в предстоящей войне Красной Армии придется атаковать основные силы Германии, развернутые в южном секторе. Выдвигаемое в документе предложение предупредить завершающий этап мобилизации и развертывания немецких войск, несомненно, отражало беспокойство, вызванное большим количеством донесений разведки о масштабных группировках войск вермахта, сконцентрированных у советской границы весной 1941 г., и все более отчетливое понимание того, что война рано или поздно начнется. Предложение начать контрнаступление в форме вторжения в Южную Польшу присутствовало и в предыдущих версиях, а предложение о начале секретного перемещения резервных армий было лишь продолжением уже проводившихся мер по скрытой мобилизации.

Две вещи в документе вызывают сомнение. Во-первых, из него совсем не ясно, когда планировалось нанести предупредительный удар советских войск. Если целью было уничтожить немецкую армию, лучшим временем для этого было бы время до того, как она будет полностью мобилизована, развернута, сгруппирована и скоординирована. Но как можно было сказать наверняка, когда это произойдет? Во-вторых, было маловероятно, что Сталин одобрит новый план, будучи уверенным, что еще есть надежда на мир. Для этого его нужно было убедить, что оборона СССР рухнет, если дать немцам возможность атаковать первыми, – а все говорит о том, что такое мнение даже не высказывалось в советских военных кругах. Только гораздо позже – после катастрофы 22 июня 1941 г., после войны и после смерти Сталина – советские военачальники начали говорить, что следовало уделять больше внимания обороне и тому, как отразить внезапный удар Германии, который может оказаться сокрушительным.

Высказывалось мнение, что появление майской версии плана связано с выступлением Сталина перед двумя тысячами выпускников академий Красной Армии 5 мая 1941 г. К этому времени стало нормой, что любое публичное и даже не совсем публичное высказывание Сталина распространялось по всему Советскому Союзу. Однако на этот раз текст выступления не был опубликован – за исключением того, что в газете «Правда» на следующий день появилась короткая статья под заголовком «Торжественное собрание в Большом Кремлевском дворце, посвященное выпуску командиров, окончивших военные академии».

Товарищ Сталин в своем выступлении отметил глубокие изменения, происшедшие за последние годы в Красной Армии, и подчеркнул, что на основе опыта современной войны Красная Армия перестроилась организационно и серьезно перевооружилась. Товарищ Сталин приветствовал командиров, окончивших военные академии, и пожелал им успеха в работе60.

Неудивительно, что распространились слухи о том, что еще мог сказать Сталин кадетам-выпускникам. По одной из версий, Сталин предупредил о неизбежной войне с Германией; по другой, он пропагандировал наступательную войну, нацеленную на распространение социалистического строя. По версии, которая стала известна немцам, Сталин говорил о новом компромиссе с Гитлером. Однако правда, как это обычно и бывает, была более прозаичной, чем все эти слухи. Как следует из текста речи Сталина, обнародованного в 1995 г., главной темой его выступления было как раз то, о чем сообщила «Правда»: реформа, реорганизация и переоснащение Красной Армии. Впрочем, в речи были некоторые подробности о реформах и о численности Красной Армии, – а это была не такая информация, которую можно было доводить до сведения общественности на пороге войны. Сталин также критически высказывался по поводу немецкой армии, отрицая ее кажущуюся несокрушимость и утверждая, что в будущем ее не ждет такой же успех, как в прошлом, если она будет сражаться под знаменем агрессии и завоевания. Опять же, было бы опрометчиво публиковать такого рода замечания в то время, когда Сталин пытался убедить Гитлера в своих мирных намерениях.