Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого

Согласился Сталин и с мнением составителей и редакторов книги, что Франсу лучше всего удается критика религиозных представлений о Боге, о творении мира и критика тех моральных запретов, которые Бог наложил на людей. Поддерживая взятый писателем шутливый тон, Сталин вслед за ним отмечал и увлеченно комментировал размышления о разнице в единобожии христиан и многобожии древних греков:

«Единый бог, если он заблуждается, составляет несчастье верящих в него народов. Если даже он мудр, то мудрость его одного сорта, подходящая к одному только сорту людей.

Боги Греции разнообразием своих характеров лучше подходили к разнообразию человеческих умов. Эти боги, не соглашаясь между собою ни в чем, жили, однако, во взаимной гармонии. В троянскую войну одни стояли за греков, другие за троянцев. Этим они научили греков мыслить широко и терпимо»[61].

По поводу религиозного либерализма древних греков Сталин на полях аккуратненько написал: «Греки хорошо устроились!»

«Что же касается бога христиан, – рассуждал Франс далее, – то у него от иудейского происхождения осталась ужасающая жестокость и крайняя мелочность во многих отношениях».

Сталин с пониманием подчеркнул и эти строки, а затем с насмешкой написал на полях: «Анатоль порядочный антисемит…»[62] А по поводу замечания Франса о том, что у иудейского Бога есть «ужасный недостаток: он буквоед», Сталин согласно хохотнул: «Ха-ха!» Известно, что по каким-то своим потаенным причинам Сталин всю жизнь особенно не любил евреев и греков, чьи религиозные идеи легли в основу православия. Впрочем, он так же относился к полякам-католикам и армянам.

Глаз Сталина зацепился за рассуждения Франса о взглядах деистов и за реплику Шарля Бодлера об «истинном боге», который может быть скрыт даже в негритянских идолах.

«…Бог деистов – совсем не один. Каждый создает его по своей идее и созерцает в нем самого себя. Его присутствие не замечается».

По поводу трудности узнать истинного бога среди множества богов Анатоль Франс повторяет анекдот, вкратце рассказанный им в другом месте, в этюде о Бодлере:

«Бодлер, будучи в гостях у Теофиля Готье, увидел, что его приятель Шарль Асселино взял в руки отвратительного маленького идола, вырезанного негром в Конго из куска фигового дерева: фигура человеческая, голова в два раза больше туловища, разрез рта до ушей и две темные дыры вместо глаз. Асселино воскликнул:

– Какая отвратительная фигура!

– Осторожнее, – сказал ему Бодлер. – А что, если это окажется истинным богом?»

Издатели сборника Франса достаточно произвольно скомпоновали его выписки и высказывания о взглядах людей и народов на сущность истинного Бога. В целях большей ясности я позволил себе чуть-чуть перегруппировать тексты. К предыдущим положениям тематически примыкают выписки писателя из воспоминаний о религиозных взглядах Наполеона Бонапарта. Когда Франс процитировал генерала Гуро, Сталин с удовлетворением отметил:

«Если бы ему нужно было выбирать для себя религию, Наполеон избрал бы обожание солнца, которое все оплодотворяет и является настоящим богом земли».

Сталин не только подчеркнул эту фразу, а дополнительно обвел карандашом слово «солнца», а на полях написал: «Хорошо!»[63]

«В четырех репликах, – указывали составители книги, – Анатоль Франс касается спорного вопроса о влиянии религии на жизнь людей: