Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого

Тифлисская духовная семинария (как и другие семинарии страны) воспитала целую плеяду активнейших революционеров. О некоторых из них, соратниках Сталина, мы еще будем упоминать. Но не забудем, что она же, то есть церковь, воспитала и самого страшного своего гонителя за всю тысячелетнюю историю русского православия – более разрушительного гонителя христианства, чем все «иноверцы», вместе взятые, в том числе татары и монголы. И это, конечно же, было не случайно.

Спустя много лет он все еще со злостью вспоминал те унижения и издевательства, которые ему пришлось пережить в «пансионе», а фактически в казарме-монастыре для мальчиков. В одном из самых откровенных интервью, данном немецкому писателю Эмилю Людвигу в 1931 году, на вопрос: «Что Вас толкнуло на оппозиционность? Быть может, плохое обращение со стороны родителей?», Сталин довольно холодно ответил: «Нет. Мои родители были необразованные люди, но обращались они со мной совсем не плохо». Далее произнес небольшую, но страстную обличительную речь: «Другое дело православная духовная семинария, где я учился тогда. Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сторонником марксизма, как действительно революционного учения». На это Людвиг, лучше многих современников догадывавшийся о подлинных силах, двигавших сталинской натурой, спросил: «Но разве Вы не признаете положительных качеств иезуитов?» – «Да, у них есть систематичность, настойчивость в работе для осуществления дурных целей. Но основной их метод – это слежка, шпионаж, залезание в душу, издевательство, – что может быть в этом положительного? Например, слежка в пансионате: в 9 часов звонок к чаю, уходим в столовую, а когда возвращаемся к себе в комнаты, оказывается, что уже за это время обыскали и перепотрошили все наши вещевые ящики… Что может быть в этом положительного?»[264] Понятно, что речь идет не об иезуитах, а о православных наставниках, использовавших «иезуитские» методы. Смею заверить читателя, что и в сталинские, и в более поздние времена те же самые (буквально!) издевательства практиковались не только в советских тюрьмах (знаменитый «шмон»), но и в армейских казармах, в пионерских лагерях, в студенческих и стройотрядовских общежитиях. Здесь я опять выступаю как свидетель.

* * *

У подпольщика Джугашвили было несколько десятков псевдонимов, но три из них (в разных модификациях) сопровождали его всю жизнь. Происхождение и символическое значение самого известного – Сталин от слова «сталь» – прочнейшего рукотворного материала, обладающего одновременно особой твердостью и гибкостью, не нуждается в дополнительных пояснениях для человека, владеющего русским языком. На Кавказе стальной, булатный клинок пользовался особым, почти ритуальным поклонением. Сам Сталин в 1934 году подтвердил, что для него псевдоним ассоциируется именно со сталью. Причем подчеркивал, что не он сам избрал этот псевдоним, а его ему дали «товарищи в 1911 или, кажется, в 1910 году. Они считали, – не без кокетства говорил Сталин, – что имя это ко мне подходит»[265]. Два других псевдонима – грузинское имя Коба и русская как будто бы фамилия Иванов, а может быть, отчество – Иванович, как это ни странно, требуют пояснений. Речь идет не столько о происхождении, сколько о таящихся в них, казалось бы, прямо противоположных смыслах.