Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого

Редакции центральных газет обращаются с просьбами разрешить перепечатать статью товарища Сталина “Относительно марксизма в языкознании”, опубликованную в газете “Правда” 20 июня 1950 г.»[1158]. Поскольку тогда на всю огромную страну насчитывалось всего семь центральных газет, то все семь редакций и обратились в ЦК за разрешением. Но они его не получили.

И если сейчас с трудом можно представить то, о чем думали миллионы читателей «Правды», каждый в отдельности и все в совокупности, то о том, что происходило в недрах пропагандистского аппарата, узнать не сложно. Архивные документы рисуют стремительные метаморфозы, происходившие с учеными – участниками дискуссии, в особенности с теми марристами, кто послал свои статьи в газету (или еще раньше, в 1949 году, в Агитпроп ЦК), но по непонятным им причинам так и не был напечатан. Все это становится нам известно из сообщений информаторов (стукачей), действовавших в академической среде, обобщенные сводки которых Ильичев периодически представлял Сталину.

В предыдущих разделах я не случайно сравнивал психологию поведения и карандашную графику Сталина накануне и во время языковедческой дискуссии с его стилем и графикой времен войны. Сводки Ильичева с «языкофронта» очень напоминают разведданные, полученные из охваченных паникой штабов, застигнутых врасплох, а затем разгромленных частей врага. Еще накануне марристы предвкушали свою победу. После публикации статьи Чикобавы Сталину была представлена первая такая сводка за 21–25 июня 1950 года с реакцией пока еще уверенных в себе наиболее сановитых марристов:

«Отзывы читателей “Правды” о статье Арн. Чикобава “О некоторых вопросах современного языкознания”.

Акад. А. В. Топчиев – главный ученый секретарь Президиума Академии наук СССР.

“В части критики некоторых положений Марра автор во многом прав. Но много в его статье и неверного. Известно, что наши прогрессивные ученые признают труды Марра, написанные им в 30-х годах. То, что написано им прежде, отвергается. Наши прогрессивные лингвисты вели борьбу с Чикобавой, расходясь с ним в оценке ряда коренных вопросов языкознания, и, очевидно, они выступят на страницах “Правды” в порядке дискуссии”»[1159]. Напомню, что Топчиев в 1948–1949 годах по указанию сверху стал одним из дирижеров новой волны истерии по поводу «марксистского», тогда еще марристского языкознания. Пока же он явно не подозревает, откуда ветер дует. Через несколько дней он не мешкая, «на всех парусах» развернется «по ветру», то есть на сто восемьдесят градусов. Другой официальный маррист Н. С. Чемоданов заявил, видимо, в каком-то узком кругу, что с радостью узнал о начале дискуссии, но статья Чикобавы – это шаг назад. Необходимо дать слово лингвистам разных направлений, в том числе В. Виноградову, Т. Ломтеву и др.[1160]. Примерно то же заявил и маррист Ф. П. Филин, заместитель директора Института языка и мышления, добавив, что у Марра, конечно, есть ошибки, но не это у него главное. В сводке Ильичева представлена информация о мнении и других лингвистов, которые в большинстве признавали справедливость критики Чикобавой поэлементного анализа, но в целом продолжали считать Марра научно более состоятельным[1161].

Но вот что мы узнаем из информации, легшей на стол Сталина на следующий день после публикации уже его собственной статьи: «Из сводки т. Ильичева № 1 от 21 июля. Разговор т. Ильичева с профессором С. П. Толстовым, директором Института этнографии Академии наук.

Толстов заявил т. Ильичеву, что “статья тов. Сталина – это переворот в языковедении. Только теперь языкознание получает правильное направление, а то мы все до сих пор блуждали в трех соснах”. (Нечего и напоминать о том, что Толстов, как и вся официальная этнография, до 20 июля 1950 года находился под сильнейшим влиянием марризма. – Б. И.)

Затем попросил вернуть ему его статью. Редакция вернула ему ее. Он обещал написать новую статью, исходя из указаний тов. Сталина»[1162]. Это был первый признак начала беспорядочного бегства марристов с «языкофронта» и массового отзыва своих статей, ранее направленных в редакцию «Правды».