Иосиф Трумпельдор. Гехолуц. Новый путь: Биография. Воспоминания. Статьи

В 1881-82 годах одновременно в России и в Румынии поднялась волна Палестинского пионерства. До того были лишь попытки сверху и извне облагодетельствовать еврейский народ устройством в Палестине; создать нечто для него и из него. Только билуйцы² были первыми настоящими еврейскими пионерами, которые двинулись в путь, чтобы собственными руками творить одновременно свое и общенародное дело на полях Палестины. Однако, сравнительно большая волна, в 525 человек, докатилась до Палестины всего лишь двумя небольшими бурунчиками в 14 и 6, всего двадцать молодых людей: 19 мужчин и одна женщина, да из этих двадцати интеллигентов, плохо приспособленных к физической работе, значительная часть на первых же порах не выдержала испытания. Устояли немногие, единицы. То же самое получилось и от родственного по духу движения еврейской молодежи из Румынии.³ Всё же, несмотря на мизерные количественные результаты, этот первый пионерский период сыграл огромную роль в истории палестинского движения. Энтузиазм и самоотверженность единиц всколыхнули инертную толщу масс. Стало очевидным фактом, что евреи способны не только вздыхать, молиться и мечтать о Палестине, но хотят и могут приносить для нее активные жертвы. Из России и Румынии протянулись первые тропинки в  землю Израильскую.⁴ Идущим сзади уже не надо было выбирать направление, и уже было сделано то, что могло вдохновлять и ободрять их в трудном пути.

В конце XIX столетия и начале XX, в связи с политическим сионизмом,⁵ поднялась вторая волна пионерства. Ее породили те же самые ненормальные экономические, культурные и политические условия, что и первую волну, но семена падали уже на подготовленную почву, и движение могло направиться по проторенному пути. Конечно, страна еще не была подготовлена для того, чтобы принять широкие народные массы. Эти широкие народные массы, в свою очередь, еще не были приготовлены к переселению в Палестину, а объективные условия еще не успели сложиться достаточно благоприятно. Трезвые, убеленные сединами практики уже начали серьезно думать и спорить о Палестине, но поднималась и отправлялась в дорогу, преимущественно, холостая молодежь. Красивые лозунги и заманчивые перспективы захватывали одних за другими. Много образовалось различных групп, подобных той, что создалась в 1905 году под названием "Гехолуц" в Одессе и написала на своем знамени: "Ничто не может устоять против твердой воли". Большая часть из них, еще задолго до отправки в Палестину, детальнейшим образом разработала планы прекрасной гармоничной жизни в стране возрождения. Разумеется, эти планы неизменно разбивались о неумолимо суровую палестинскую действительность, а вместе с планами, в большинстве случаев, разрушалась и не совсем твердая решимость тех, которые гордо писали на своих знаменах изречения о всесокрушимости твердой воли. И многие пылкие, но неустойчивые любители красивых лозунгов о гармоничной жизни оставляли Палестину. Всё же значительная часть пионеров самоотверженно превозмогла все трудности и опасности, отбросив звонкие лозунги и прекрасно разработанные планы о гармоничной жизни, закалила себя в испытаниях суровой действительности и мужественно стала совершать незаметно-великую работу возрождения.

Этот период пионерства рассеял много нелепых легенд о еврействе. Он показал, что евреи могут жить самостоятельно, своею собственною национальною жизнью, что они способны создавать собственный земледельческий класс, и что полузаброшенный было еврейский язык не умер,⁶ а стал разговорным языком возрождающегося народа в возрождающейся стране, языком чувства, мысли и науки. Наконец, безграничная отвага рабочих и шомрим⁷ при защите родных полей от набегов воинственных бедуинов показала, что тогда, когда надо, евреи могут находить радость и в смертельной опасности.

Медленно, но упорно, шаг за шагом, двигались пионеры по узкой тропинке, и постепенно, но неуклонно тропинка обращалась в широкую дорогу, которая все более и более приковывала к себе внимание еврейства. Вместе с тем, выяснились ошибки предыдущей работы и ставились неизбежные проблемы.

Отсутствие единого определенного плана сказалось в том, что каждый применял свои методы работы или, вернее, действовал без всяких методов, что порождало сумбур, в котором наибольшая доля энергии, труда, капитала пропадала даром, растрачиваемая на совершенно непроизводительную борьбу различных течений и даже личностей. И перед массой, желавшей работать, не было определенной цели и ясно очерченных задач. Во тьме, ощупью шли и потому часто сбивались с пути.