Иосип Броз Тито. Власть силы

Близость словенцев и хорватов к Австрии и Италии способствовала также формированию в их психологии чувства общности с Западом. Они считали себя культурнее своих соотечественников на юге и востоке, называя их «византийцами» и «примитивными». Они смотрели на боснийских и македонских крестьян, околачивавшихся на железнодорожных вокзалах Загреба и Любляны, точно так же, как французы смотрели на алжирцев, а немцы на турок. Словенцы и хорваты жаловались на то, что им приходится субсидировать бедные, отсталые и «ленивые» районы страны, так же как северные итальянцы жалуются на то, что им дорого обходится отсталый Юг. Эти ворчуны забыли о том, что они пользовались доходами от туризма, составлявшими половину доходов страны в иностранной валюте. Более того, предприятия Севера покупали сырье на Юге по очень дешевой цене, имея гарантию сбыта своих товаров.

Некоторые словенцы и хорваты мечтали о вступлении их стран в многонациональное государство по типу Австро-Венгрии, в то время как другие склонялись к независимости. Для словенцев идея независимости была совершенно новой, поскольку на протяжении всей их истории пределом устремлений для них был статус провинции. Для хорватов перспектива независимости представлялась реальной и волновала кровь. Кое-кто тосковал по навсегда канувшей в вечность Австро-Венгерской империи; многие, особенно молодежь, верили в Югославию, третьи мечтали возродить Независимое Хорватское Государство. Среди тех, кто желал Независимого Государства, самым знаменитым был архиепископ Степинац, который объявил о своей верности НХГ в речи, произнесенной со скамьи подсудимых в 1946 году.

Подавляющее большинство хорватов за пределами Югославии оставались верными принципу НХГ и лично Анте Павеличу. Перебравшись в 1950 году из Рима в Буэнос-Айрес, бывший «поглавник» сменил название своей организации. Теперь это была уже не «Усташа», а Хорватское Освободительное Движение, имевшее филиалы и выпускавшее печатные издания в Северной Америке, Австралии и Западной Европе.

Павелич пользовался также поддержкой и нехорватов, таких, как молодой французский парламентарий из числа крайне правых Жан-Мари Ле Пен, который опубликовал книгу «Хорватия-мученица» с красно-белым шахматным флагом.

Уцелев после покушения, совершенного на него в 1957 году, Павелич переехал из Аргентины в Испанию, где и умер в своей постели три года спустя. Уже в изгнании «Усташа» раскололась на две враждующие фракции. Анте Павелич и Хорватское Освободительное Движение смягчили свою позицию и стали искать соглашения с правонастроенными сербами по вопросу о разделе Югославии. Прежде всего, они планировали поделить Боснию и Герцеговину на сербский и хорватский регионы, подобно «Споразуму» 1939 года[462]. Некоторые усташи из числа самых твердолобых отрицали любой компромисс с ненавистными сербами и хотели создать независимую Хорватию, в которую вошла бы вся Босния и Герцеговина. Эту фракцию возглавлял Макс Любурич, бывший комендант концентрационного лагеря в Ясеноваце, который теперь жил в Испании. Он организовал группу из радикальных террористов, которая базировалась сначала в Западной Германии, а затем в Австралии. 20 апреля 1969 года Любурич был найден мертвым поблизости от своей виллы в Валенсии. Смерть наступила от ударов железным прутом по голове и пяти ножевых ран[463].

Аргентина и Испания были странами, где правили реакционные диктаторы, с охотой дававшие убежища бывшим усташам. Однако Андрей Артукович, бывший министр иностранных дел Хорватского государства в годы второй мировой войны, предпочел остаться со своим братом в Калифорнии. Перед этим он целый год отсиживался в тиши Ирландии. Когда в 1950 году стало известно, где и под каким именем он скрывается, сербы, проживавшие в Соединенных Штатах, послали Генеральной Ассамблее Объединенных Наций меморандум с просьбой выполнить резолюцию 1946 года, согласно которой геноцид объявлялся преступлением против человечества. Они потребовали, чтобы страны – члены ООН приняли меры к аресту примерно 120 хорватов, включая Павелича, Артуковича, архиепископа Шарича и отца Драгановича, который помог спастись многим усташам. Меморандум не возымел никакого действия, поскольку не исходил от страны – члена ООН.