Иосип Броз Тито. Власть силы

Сестра Ефремия отвела нас в церковь и показала фрески, которые за шестьсот лет потерпели значительный ущерб. Часть украшений была изуродована турками. Свою лепту внесли и крестьянки, которые стирали краску и приготавливали на ее основе глазную мазь. Но наибольшие повреждения причинили современные вандалы, которые выцарапали на фресках сердца, пронзенные стрелами, и свои инициалы. Иногда там даже стояли подпись и дата. Лишь в последние годы государство спохватилось и попыталось взять под охрану это замечательное здание. В 1989 году белградские политики вовсю распинались о своей миссии спасителей христианской Европы от ислама, но то, что рассказала нам сестра Ефремия, противоречило официальной версии:

Турки явились сюда в 1389 году, после битвы на Косовом поле. Они нанесли некоторый ущерб тогда и потом, на протяжении нескольких веков. Однако их отношение было не таким варварским, как у болгар, которые сменили турок. Да, болгары – христиане, как и сербы, но они были еще хуже, чем турки. Мы все знали, что турки – наши враги. Однако мы должны больше опасаться некоторых друзей, которые держат камень за пазухой. После войны наше положение не улучшилось, скорее наоборот. Они (коммунисты) хотели прогнать нас отсюда. Были предложения даже снести монастырь. Затем здесь разместили совет. Председатель совета ненавидел нас. Они осквернили церковь.

Когда я поинтересовался, кто были те люди – сербы или албанцы, сестра Ефремия ответила:

Хуже всех вели себя сербы. Один албанец сказал мне, что если бы кто-нибудь посмел обращаться с мечетью так, как они обращались с этой церковью, он убил бы святотатца. В 1952 году сюда приезжал маршал Тито. Он сфотографировался на фоне церкви, вы можете посмотреть на снимок, вот он. Один ученый человек, который говорил на шести языках, решился обратиться к маршалу. Он сказал, что церковь нужно отреставрировать если не в религиозных целях, то как исторический памятник. Маршал согласился. Однако в том же году в монастыре разместили воинскую часть. Нас заставили убраться под дулами автоматов. Мы решили поехать в Белград и заявить протест. Патриарх не поддержал нас. Это была целиком наша идея. Я была очень молода и наивна и не осознавала, на какой риск я шла, собираясь идти на прием к этим людям с протестом. Тито мы не увидели, но зато нас принял Ранкович. Не знаю, что он там подумал, увидев нас в наших черных рясах, но все же он выслушал нас. Я была так наивна и не соображала, что они могли убить нас. Однако я отправилась бы прямиком на небеса. Но с тех пор к власти пришли более разумные люди…

До этого времени мне и в голову не приходило, что за семь веков никогда еще Грашаница не переносила такие страдания, как при коммунистах после второй мировой войны. Мы дали сестре Ефремии деньги на ремонт храма, а она, в свою очередь, подарила нам две бутылки вина и сказала, что будет за нас молиться.