Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

22 апреля 1945 года Геббельс, вместе со своей женой и детьми, перебрался в бункер к Гитлеру. Теперь уже трудно сказать, сохранил ли Геббельс в своих мыслях верность фюреру до конца. Записи в его дневнике, как и воспоминания свидетелей из его окружения, позволяют сделать вывод, что он больше не питал иллюзий насчет «непогрешимости» своего фюрера. Похоже, что избрав самоубийство для себя и для своей семьи, он рассматривал его не как жертву своему господину и хозяину, а как способ героического ухода с исторической сцены, как заключительный штрих в портрете великой личности, оставляемом для следующих поколений. Многие современники догадывались о его глубокой и подлинной преданности Гитлеру; об этом же говорят и его дневники; но вполне вероятно и то, что привязанность к Гитлеру была для Геббельса всего лишь возможностью порисоваться перед историей, показав себя самым талантливым, самым усердным и преданным последователем фюрера.

Гитлер, со своей стороны, высоко ценил, особенно в последние месяцы, неизменную верность, фанатическое усердие и беззастенчивую лесть Геббельса и проявил эти чувства на праздновании последнего дня рождения своего подчиненного (в октябре 1944 года), взяв на себя труд навестить его и поблагодарить за службу, а потом отдельно поговорил с женой Геббельса, Магдой. Когда после этого разговора фрау Геббельс вызвали к телефону, она вышла с сияющим видом, заплаканная от счастья. Фюрер предсказал им, что к Рождеству будет одержана крупная победа на Западном фронте. Гитлер имел в виду операцию в Арденнах, планировавшуюся на осень 1944 года. Очевидцы рассказывали, что все общество, собравшееся за праздничным столом, было глубоко обрадовано этой новостью. Каждый думал, что фюрер решил пустить в дело последние и главные козыри. Геббельс настолько приободрился, что разрешил своей матери приехать к Рождеству в Берлин, подвергавшийся частым бомбежкам, чтобы навестить его сестру, Марию Киммих, ожидавшую ребенка к началу нового года. Рождество (в декабре 1944 года) семьи Геббельсов и Киммихов встречали вместе, и Магда рассказала Марии под страшным секретом, что Йозеф уже видел новое «чудо-оружие», фантастическое по своей силе, и что очень скоро в войне произойдет неожиданный поворот, о чем фюрер уже поручил сообщить народу, дав указание министру пропаганды.

12 января 1945 года в доме Геббельсов произошло еще одно подобное же примечательное событие, о котором секретарь Геббельса рассказал так:

«Сегодня, впервые за пять лет, Гитлер приехал в гости в дом к Геббельсам просто так, «на чай». Дети встретили высокого гостя в прихожей, с букетами цветов. Автомобиль фюрера подъехал к дому в 16.30. Вся семья встречающих уже стояла у входа. Девочки сделали книксен, а Гельмут отдал поклон, и Гитлер выразил удивление, увидев, как сильно они выросли. Потом он преподнес фрау Геббельс небольшой букет лилий и сказал, извинившись, что лучшего он найти не смог, «потому что доктор Геббельс приказал закрыть в Берлине все цветочные магазины».

После этого Геббельс представил фюреру своих сотрудников, находившихся в доме на тот момент. Так мне впервые (это говорит пресс-секретарь Геббельса, Земмлер) представился случай пожать руку Гитлеру. Вместе с фюрером прибыли его адъютант, денщик и еще шесть офицеров СС в качестве личной охраны.

Денщик внес вслед за Гитлером его портфель с деловыми бумагами, на крышке которого красовалась большая белая буква «F» («Фюрер»), а из бокового кармана торчала головка термоса: фюрер прибыл со своим собственным чаем и с закусками.

Чаепитие продолжалось с полчаса, но мы, служащие, на нем не присутствовали. За столом в средней гостиной находились только Геббельс и его семья, а также Гитлер, его адъютант и доктор Науманн. Вечером, после визита, фрау Геббельс рассказала, что атмосфера их семьи благотворно подействовала на фюрера. Было заметно, что он рад этому краткому перерыву в своем невольном уединении; он также пообещал в скором времени приехать сюда еще раз. Разговор за столом, по словам фрау Геббельс, поддерживал в основном сам Гитлер, вспоминавший о событиях 1932 года и поделившийся планами восстановления разрушенного Берлина.

Вечером за ужином фрау Геббельс и ее муж радостно обсуждали этот визит. «А вот у Герингов он не был!» — с гордостью отметила госпожа Геббельс.