Читаем Йозеф Манес полностью

Йозеф Манес

Иозеф Манес стоит в ряду славной плеяды лучших представителей чешского искусства и литературы XIX века. Его имя называют рядом с именами Бедржиха Сметаны, Божены Немцовой, Яна Неруды.Рисовальщик, иллюстратор, живописец и художник-монументалист Йозеф Манес является по существу родоначальником реалистического чешского искусства XIX века.

А.С. Гривнина

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги18+


А.С.Гривнина


ЙОЗЕФ МАНЕС


МАНЕС


А. С. ГРИВНИНА


ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО «ИСКУССТВО»


Ленинград 1960 Москва



Йозеф Манес в пути.


Иозеф Манес стоит в ряду славной плеяды лучших представителей чешского искусства и литературы XIX века. Его имя называют рядом с именами Бедржиха Сметаны, Божены Немцовой, Яна Неруды. «… Наши художники… указывали нашему народу его дорогу. И часто смелее и лучше, чем политические деятели. В этом заключается огромное значение нашего искусства, нашей культуры того времени. Они помогали создавать и вести нацию», - справедливо писал об исторической роли мастеров искусства того времени крупнейший чешский искусствовед и общественный деятель Зденек Неедлы.

Рисовальщик, иллюстратор, живописец и художник-монументалист Йозеф Манес является по существу родоначальником реалистического чешского искусства XIX века. Творчество мастера, глубоко народное не только по форме, но по самому своему характеру, развивалось на волне широкого национально-освободительного движения. Он открыл в Чехии новые страницы развития портрета, пейзажа, книжной иллюстрации, этнографических зарисовок и монументальной росписи. В своих работах Манес как бы обобщил и синтезировал то, что было сделано в изобразительном искусстве чехов до него. Художник широко распахнул двери изобразительного искусства человеку из народа - крестьяне-труженики, бойцы и герои древних преданий стали главными персонажами его произведений.

Правда, с современной точки зрения, работы Манеса не всегда свободны от некоторой сентиментальности и идеализации. Но это не вина художника. Он жил и творил в середине XIX века в таких условиях, когда совершенно избегнуть влияния господствующего, официального немецкого искусства было почти невозможно. И тем не менее в подавляющем большинстве работ Манеса громко и мажорно звучат чисто национальные чешские мотивы. Его творчество пронизано глубокой задушевностью и тонким лиризмом. Оно поэтично, музыкально и наполнено мягким юмором.

Одинокий при жизни, признанный лишь сравнительно узким кругом близких и друзей из среды передовой чешской интеллигенции, Манес стал в дальнейшем символом художественной правды и искренности. Не случайно уже в 1887 году, когда прогрессивные чешские художники создали свое профессиональное объединение, они назвали его именем Йозефа Манеса.

В современной Чехословакии издаются многочисленные труды, посвященные как творчеству художника в целом, так и отдельным его сторонам. Книги о мастере, открытки, репродукции и копии с его работ широко вошли в жизнь и быт каждого чеха. Постоянная мечта Манеса увидеть чеха свободным, сильным и счастливым на родной земле, его борьба за правду и подлинную красоту в живописи вдохновляла и вдохновляет чешских мастеров искусства.

Какой была Чехия в XIX веке, в пору формирования и зрелости Манеса?

Когда-то - в XIII-XV веках она являлась самостоятельной и высокоразвитой страной с большой и яркой культурой. В Праге был открыт один из первых в Европе университетов, здесь работали и боролись за передовые идеалы своего времени Ян Гус и Ян Жижка, здесь возводились великолепные памятники архитектуры, создавались чудесные фрески, витражи и миниатюры. Однако в дальнейшем, после поражения чехов в 1620 году в битве с немецкими войсками при Белой Горе Чехия теряет былую самостоятельность. В стране начинают господствовать немецкие ставленники, немецкие учреждения, немецкий язык. И хотя в чешском народе не перестает жить надежда на возрождение национальных прав и свободы, хотя не угасают старинные народные традиции и предания, страна постепенно превращается в одну из провинций Австрийской империи, возглавляемую династией Габсбургов. Но в конце XVIII и в XIX веке в связи с развитием капиталистических отношений, ростом буржуазии в Чехии поднимается национально-освободительное движение, борьба за самостоятельность и независимость.

Подъем освободительного движения содействует укреплению и развитию чешской национальной культуры.

Время с конца XVIII века по 1848 год обычно принято называть периодом «чешского национального возрождения». В эту пору поднимается широкая волна так называемой «будительской» деятельности многих ученых - историков, лингвистов, философов (Ф. Палацкого, П. Шафарика, И. Добровского), писателей (Я. Коллара, К. Эрбена, В. Ганки) и представителей изобразительного искусства (А. Махека, К. Постла, А. Манеса). Передовая интеллигенция активно боролась за возрождение чешского языка, за создание национальной литературы и искусства. Этой борьбе способствовали и расширявшиеся, крепнувшие чешско-русские научные и культурные связи. Завязывался личный контакт между учеными, лингвистами, писателями. В стране начали появляться переводы русских народных песен, а затем произведений

Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Гоголя и многих других.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Разящее оружие смеха. Американская политическая карикатура XIX века (1800–1877)
Разящее оружие смеха. Американская политическая карикатура XIX века (1800–1877)

В монографии рассматривается эволюция американской политической карикатуры XIX века как важнейший фактор пропаганды и агитации, мощное оружие в партийно-политической борьбе. На фоне политической истории страны в монографии впервые дается анализ состояния и развития искусства сатирической графики, последовательно от «джефферсоновской демократии» до президентских выборов 1876 года.Главное внимание уделяется партийно-политической борьбе в напряженных президентских избирательных кампаниях. В работе акцентируется внимание на творчестве таких выдающихся карикатуристов США, как Уильям Чарльз, Эдуард Клей, Генри Робинсон, Джон Маги, Фрэнк Беллью, Луис Маурер, Томас Наст.Монография предназначена для студентов, для гуманитариев широкого профиля, для всех, кто изучает историю США и интересуется американской историей и культурой.

Татьяна Викторовна Алентьева

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Рембрандт
Рембрандт

«… – Сколько можно писать, Рембрандт? Мне сообщили, что картина давно готова, а вы все зовете то одного, то другого из стрелков, чтобы они снова и снова позировали. Они готовы принять все это за сплошное издевательство. – Коппенол говорил с волнением, как друг, как доброжелатель. И умолк. Умолк и повернулся спиной к Данае…Рембрандт взял его за руку. Присел перед ним на корточки.– Дорогой мой Коппенол. Я решил написать картину так, чтобы превзойти себя. А это трудно. Я могу не выдержать испытания. Я или вознесусь на вершину, или полечу в тартарары. Одно из двух. Поэтому скажите, пожалуйста, скажите им всем: я не выпущу кисти из рук, не отдам картину, пока не поставлю точку. А поставлю ее только тогда, когда увижу, что я на вершине.Коппенол почувствовал, как дрожит рука художника. Увидел, как блестят глаза, и ощутил его тяжелое дыхание. Нет, здесь было не до шуток: Рембрандт решил, Рембрандт не отступится…»

Аким Львович Волынский , Георгий Дмитриевич Гулиа , Поль Декарг , Пьер Декарг , Тейн де Фрис

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Проза / Историческая проза / Прочее / Культура и искусство