Ипостась

Нет никакой Лисы, нет Тони. Это все в прошлом, которого не было. События альтернативной реальности. Здесь остались только коварный ломщик Мыш, наемница под номером восемнадцать и грязь забытой всеми богами Мьянмы.

Вспомни, скольких людей в жизни ты могла бы назвать семьей?

Так что же делать? То, что нужно, или то, что хочется? Проблема в том, что не хочется ничего. Да и в нужности большие сомнения.

Монах подсказывал решение, будто знал ее мысли. Тот самый У-Вэй. Недеяние – так он вроде бы сказал? Ничего-не-деланье.

Восемнадцатая остановилась посреди лестничного пролета. Нога, занесенная для следующего шага, застыла в нескольких сантиметрах от бетона ступеньки. Памятник нерешительности. Можно продолжить прерванное движение и пойти вверх. Можно опустить ногу и вернуться назад. Что выбрать, где правильный путь?

Спрятать «дыродел» и не идти туда? Это невозможно, это конец для нее, никакого У-Вэя.

Шаг вниз – и Лиса с недоумком четырнадцатым, а может быть, и еще кто-то из обитателей этой странной квартирки, останется жив.

А кого ты собралась спасать?

Если сейчас уйти, на поиски Мыша отправится кто-то другой. Не факт, что ломщика удастся найти еще раз. Ломщики умеют хорошо прятаться. Правда, есть специалисты, умеющие искать еще лучше.

Значит, ничего невозможно изменить? Нет никакого У-Вэя, есть только путь, прямой, как стрела, с которого не свернуть, как ты ни старайся?

Монах говорил что-то еще. Что-то об этом недеянии. «У-Вэй вовсе не означает, что нужно остановиться», – вот как он сказал. И еще, что не стоит отвлекаться.

Подошва уверенно нашла следующую ступеньку. У восемнадцатой есть работа, и она не станет отвлекаться. Нужно лишь выбрать правильный путь.

Восемнадцатая толкнула дверь, густо окрашенную в ярко-зеленый. Этот путь был свободен: дверь оказалась незапертой. В длинном темном коридоре лежал какой-то тощий человек с лысой головой и красными, прищуренными от боли глазами. Это она потом поняла, что от боли. Первым непроизвольным желанием было спустить курок. Ствол «дыродела» уже смотрел точно в середину лысой макушки. И руки не дрожат, отметила про себя восемнадцатая.

Она не раздумывала, не выбирала из набора возможных действий. Получалось само собой – указательный палец левой руки лег поперек растрескавшихся от жары и пыли губ, а язык произнес: «Тс-с». Человек на полу едва заметно кивнул и замер. Только теперь восемнадцатая заметила, что из-под него на полу растекается темно-багровая лужа – тощий был ранен. Он умирал. Но не от ее руки.

Она стала замечать ничего не значащие мелочи во время, когда нужно только найти мишень и спустить курок? Да уж, такое, пожалуй, с ней впервые. Но она все еще жива! Или это случайность? Ведь восемнадцатая привыкла к совсем иным закономерностям.

Мысли мешают целиться, напомнила она себе.

Или все же...

Мысли мешают целиться. Но мысли помогают найти тропу, ведущую в обход волчьей ямы.

Когда коридор закончился и в узкую щель неплотно закрытой двери она увидела спину держащего в вытянутой руке «дыродел» четырнадцатого, восемнадцатая знала, что нужно делать. Короткий путь обратно, на главное шоссе жизни, вдруг сделался прост и очевиден. Зла нет. Так же, как нет и добра.

Левая рука резко толкнула дверь, а указательный палец правой тут же привычно дернул спусковой крючок. Наконец ей удалось сделать первый шаг к равновесию.

Глава 52

В закрытом помещении грохот получился столь сильный, что Кхайе заложило уши. Она не поняла, что случилось, когда какой-то весь внезапно расслабившийся Бэзил странно закатил глаза и мешком рухнул на пол. Только после того, как заметила красное пятно, медленно расползавшееся из-под тела наемника, она поняла, что грохот был ничем иным, как выстрелом.

Бэзил мертв? Она не могла поверить. Мужчина, которого она хотела спасти, мертв...

А ведь в его «балалайке» нет никаких данных по технологии Фэн Чжи Бяо. Или ты все же собиралась на самом деле перепрошить его чип?

А сама она осталась жива только благодаря какому-то чуду? Тихий треск пружины курка она слышала отлично, еще мгновение, и Бэзил застрелил бы ее.

А потом в дверном проеме появилась женщина, лет тридцати, может, немного старше, с коротким ежиком светлых волос, в дешевой, явно купленной в секонд-хенде, одежде. В правой руке она сжимала «дыродел», близнец пистолета, с которым так и не расстался Окоёмов.

Женщина посмотрела на нее – быстрый, но внимательный взгляд, – и Кхайе заметила, что всего на одно мгновение в ее глазах промелькнуло что-то, какое-то замешательство или удивление. Но не исключено, что просто показалось.

Присмотрись, ты же явно знаешь ее...

Так это та самая... Та женщина, которая приходила в джунглях, на севере. Как в этот раз, тогда она застала Окоёмова врасплох. Бэзил еще как-то называл ее, имя странное, как... Ага, это был номер, а не имя – восемнадцатая.