Ипостась дракона

Подобрав Алекса, дракон закружил над эпицентром замороженных событий:

– А ты иного хотел, Александр? К примеру, рыжий, пострадавший от превышения полномочий, хороший парень – его основа, родину любит, готовился к призыву в армию, да вот встал сегодня не с той ноги. В земных реалиях обогнал бы неспешную барышню, на том бы и закончилось, здесь же – спонтанная реакция на помеху. Сержант, тот не успел расстаться с детскими мечтами, американского кино пересмотрел, добавить тут нечего. Лейтенант, ну дал человек волю чувствам, что при обычных условиях службы отбывают пожизненное, без права на помилование. Сорвался, работа у него такая, нервная. Доктор – военный хирург, просто устал изображать Айболита.

– Пожалуй, Гоор, в дальнейшем я воздержусь от посещений Эгофрении, гротеск – это не моё.

– Существует надёжный способ, устраняющий выявленный недостаток. Прошёл проверку не одним столетием.

– И когда же ты успел? – усмехнулся Алекс.

– Не я, – дракон указал пальцем ввысь, – я только пользователь…

– Не тяни…

– Христианские заповеди: не убей, не укради…

– Воспитаем верноподданных адептов! Как же свобода волеизъявления, данная им? – палец в том же направлении, куда и драконий ранее.

– Александр, в Эгофрении паствы нет, не увлекайся! Здесь мы имеем дело с готовыми фантазиями, причём чужими, и в наших силах лишь ограничить проявления, несоответствующие выбранным целям.

– Может, сразу уголовный кодекс? Землянам он привычнее, не то, что кара Господня, – предложил Алекс радикальное решение.

– Александр… – Гоор покачал головой и измерил того оценкой на глазок. – Этот мир – сплошное беззаконие и конкретика, увы, не поможет. Допустим, парень собрался на свидание с девушкой, договорившись обо всём по телефону. И тут столь благие затеи инсталлировались в Эгофрению. А это означает, здесь оторванные от земной реальности намерения влюблённых, став алгоритмом, продолжат исполняться. Сбою программы может способствовать любое вмешательство извне, скажем, право сильного на первоочередность выполнения, вон рыжий тому пример в недавних событиях, по большому счёту вся мизансцена. Зачитать статью имеет смысл только по факту, она не содержит морали, в том и заключается её отличие от догмы. Твоё же личное вмешательство так и вовсе новый алгоритм. Ты же не станешь после каждого преступления отматывать время и предупреждать о последствиях?

Алекс промолчал.

– А на Земле, – продолжил дракон, – дорогу девушке перебежала чёрная кошка. Та споткнулась и попала в больницу с переломом ноги, в итоге гипс и отмена встречи. Совсем иная история. Идеальную инсталляцию не запустить, у каждого источника индивидуальный порог восприятия. Как общество не наряжай в добродетели, непременно найдётся некто в рубище, да не один, чьи помыслы сохранят нигилизм, в данном случае мы и тем не владеем. Правда, нечто похожее на твои представления можем попробовать, – оскалился, поставил Алекса на тротуар, – попытка не пытка, оглянись – Казанский!

На скамейках, полукругом обступивших фонтан, свободных мест не наблюдалось. Разношёрстная публика в приемлемых количествах, группками и поодиночке перемещалась с места на место, глазея на достопримечательности, иностранцы – через объективы массивных фотокамер, гости города – устройствами поменьше, местные – широко открытыми очами и то не все.

Хвост очереди к тележке с мороженым благодаря полуденной жаре пускай и не скрывался из поля зрения, всё же вызывал уважение и вкупе с ним сочувствие к составлявшим его позвонкам.

Хлопками по карманам движением, здесь, в Эгоплероме, выпавшим из обращения за ненадобностью, ни кошелька или просто горстки мелочи обнаружить не удалось, зато записная книжка не удержалась и намекнула – пора бы разнообразить гардероб.

– Дёргать за ниточки… ладно, подёргаем… – Алекс оценил обстановку, сотрудники милиции, облачённые в мышиную форму, по крайней мере, в радиусе нескольких десятков метров не толпились, совсем неплохие условия для начала противоправных действий.

Следуя вдоль извилистой, не по росту выстроившейся шеренги, замечал, как та, расступаясь, рвётся, избегая с ним столкновения, и тут же смыкается, лишь минует сия опасность. Обилие нетерпеливых детей, среди желающих вкусить прохладу, сподвигло Алекса на поиски компромисса с совестью, тут же найдя его, не стал ломиться внаглую, предпочтя вклиниться за старушкой, получавшей сдачу.

Когда неспешная очередь наконец-то подошла, Алекс замялся, оказавшись не готовым к решительным действиям, попадающим под статью ведущего к наколкам кодекса. Неоднозначная реакция участников событий на возникшую паузу удивила потерей здравого смысла. Обладательница колпака, считающегося белым исключительно благодаря названию, впала в рефлекторный ступор, зависнув в позе дилера, чей товар не востребован больше рынком.

Особо не мудрствуя, народ определил виновницу столь странных перемен в поведении мороженщицы и уж совсем недобрым взглядом провожал удаляющуюся в компании трёх внуков старушку, точно та не иначе – старая дореволюционная ведьма, оставила с носом народ, скупив мороженое оптом.