Ипостась

– Показывай дорогу к городу, – строго сказал Василий.

Метелка повертела головой, рассматривая что-то среди ветвей, на ее лице отразилось секундное раздумье, и палец уверенно показал туда, где, по предположениям Окоёмова, находился юго-запад.

– Туда.

Окоёмов пожал плечами и двинулся в указанном направлении. Какая разница, поняла ли его Кхайе, он все равно не мог найти путь самостоятельно.

До городка оказалось не так близко. Шли всю ночь, шарахаясь от причудливых ночных обитателей, так и норовящих свалиться на голову.

Дважды делали привал, перекусив консервами из запасов Окоёмова. Запасов было мало – не меньше половины забрала себе восемнадцатая. Судя по всему, она намеревалась провести в джунглях еще какое-то время.

Окоёмов честно пытался починить заклинивший затвор «Патанга», но после второй неудачной попытки сдался, и полуразобранный автомат полетел в кусты. Нести бесполезное железо желания не было.

Когда они вышли на окраины городка, на востоке уже посветлело небо и укутавший лесную подстилку плотный вязкий туман начал потихоньку куда-то двигаться. Мир готовился принять в свои объятия новый день.

Лес закончился внезапно. Только что казалось, что на всей планете нет ничего, кроме непролазных джунглей, и вот прямо перед ними словно из-под земли появилась небольшая лачуга, возвышающаяся на бамбуковых столбах. Рядом с домишком на таких же столбах стояло что-то, что при большой фантазии можно было бы назвать сараем. Или, скорее, остатками сарая.

Через многочисленные щели и дыры в стенах сарая вырывались желтые лучи, отлично различимые в клубящемся тумане, отчего строение походило на морского ежа, ощетинившегося световыми иглами.

– Я же тебе говорил, – донесся оттуда приглушенный голос.

Окоёмов не сразу сообразил, что вторящее голосу эхо, которое он, собственно, и понял, было переводом на русский фразы, сказанной на китайском. В его «балалайке» стоял отличный лицензионный переводчик с китайского, распознающий несколько диалектов.

– Да пошел ты! Говорил он...

Следом за словами послышался грохот. Внутри сарая что-то ломали.

– Прекратите, – в разговор вклинился третий голос. Он звучал спокойней предыдущих, и в его интонациях легко читались нотки какой-то обреченности и безразличия к происходящему.

– А между прочим, это все ты со своими...

– Прекратите, – обреченный голос говорил тихо, но слышно его было лучше, чем остальных.

Окоёмов посмотрел на Кхайе. Судя по выражению ее лица, они пришли туда, куда намеревались попасть. Городок, если Василий правильно понял ломаный английский девчонки, назывался Нонгуин. И он являлся единственным поселением в этих краях, которое можно было назвать городом.

– Часовщик, – Кхайе кивнула, глазами показав на сарай, из которого продолжали доноситься звуки борьбы. Она потыкала пальцем правой руки в левую ладонь, добавив: – Может исправить.

Она имела в виду его коммуникатор. Гаджет в ремонте не нуждался, но человек, разбирающийся в коммуникаторах, вполне мог пригодиться. Особенно, если учесть специфику полученного Окоёмовым задания.

– Пойдем, – сказал Окоёмов и направился к лестнице, ведущей ко входу в сарай.

Внутри царил настоящий кавардак. И было совершенно непонятно, как это строение, сделанное из старых гнилых досок и бамбука, до сих пор не загорелось от нескольких полыхающих ярким огнем факелов.

Абсурдности происходящему добавляло то, что в сарае, из которого доносились три разных голоса, находился только один человек. Если это безумное существо с всклокоченными остатками волос на голове, рушащее какие-то железные нагромождения, возвышавшиеся внутри, можно было назвать человеком.

Глава 21

В тишине и кондиционированном климате кабинета казалось, что мир совсем не изменился. Если не обращать внимания на царапины в покрытии пола, мелкие сколы на антикварной мебели, которые не удалось устранить кропотливым реставраторам, оставшиеся после учиненного обезумевшей толпой погрома; если не смотреть за окно, где легко обнаруживались признаки накрывшего всю планету разрушения. Но укрыться в комфорте правительственного здания и закрыть глаза нельзя. Нужно отстраивать мир заново. Да и правила игры абсолютно не поменялись – побеждает сильнейший.

Абхай Лал сигналом с «балалайки» включил звук на небольшом стационарном коммуникаторе, висевшем на стене его кабинета. Там показывали новости.