Всю жизнь поэзией полна,И с продавцами хмурымиС лихвой расплатится онаСтихом, а не купюрами.Коль продавец в ответ молчит,Испытывая фобию,То на банкнотах настрочитОна стихов подобие.Когда ж во сне иль наявуКупюру взять готовится,Купюра, как по волшебству,Фальшивкою становится.
2011
* * *
Я:А-а-а!Коза на другом берегу:Ме-е-е!. . . . . . . . . . . . . . . . .А коза не отвечает…
Коза и поэтесса
Недавно вышедши из леса,Чтоб утвердиться, для начала,С козой общалась поэтесса,Ну а коза не отвечала.Стих, прокатившись через реку,Об авторе расскажет внятно:Ни «бе», ни «ме», ни «кукареку»,Что стало и козе понятно.
2011
* * *
А, поняла! Должна быть глуповатаОдна великолепная цитата.
Цитата
Поэт, не знающий цитат,Порой бывает глуповат,Но и цитаты – вот беда –Спасут не всех и не всегда.
2012
* * *
…Когда я пишу, у меня болят скулы…. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .Когда я думаю, у меня болит шея.
Боль
Что скулы болят постоянно и нудно,За это логично её пожалеть.Однако, совсем догадаться нетрудно,Что шея давно перестала болеть…
2011
* * *
С кем я могла бы играть в четыре руки?С Пастернаком – наверняка,С Цветаевой – вероятно,С Мандельштамом – едва ли,С Ахматовой, к сожалению, нет.
Игра в четыре руки
Как видно, Павловой приеласьСтихов несметная лавина,И поэтессе захотелосьБлеснуть игрой на пианино.Она стремилась для началаОсвоить песенки и гаммы,Творить совместно призывалаАхматову и Мандельштама.Они ж сказали дружно: «Хватит!»,Поняв двусмысленность момента,Знать, Вера Павлова не катитИ в роли аккомпанемента!
2013
На стихи Ивана Переверзина
Критская баллада
И сам не замечу, что к водкеЯ вновь от вина перейду…. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .От чудной игры – в полумракеВ сигарном дыму, как навек,Не помню, плясал я иль плакал,Но помню, что был – человек.
Был супермен
Поэту скитаться по светуНаписано, знать, на роду,И Критскую песенку где-тоПоэт услыхал на беду.Сочувствуя туркам и грекам,Однажды в сигарном дымуСебя осознал человеком,Не веря себе самому.И, счастья хлебнувши с избытком,Себя самого превзошёлИ к более крепким напиткамВ сигарном дыму перешёл.И тут же душа отогрелась –Тот день не забудет вовек:Ему то плясалось, то пелосьОт счастья, что он – человек.Повысивши градус в надежде,Ждал новых в судьбе перемен,Он был человеком и прежде,А нынче – почти супермен.Он музыки больше не слышал,И плакать, и петь перестал.А градус был выше и выше,А в нём супермен возрастал!