Иранская сказочная энциклопедия

Знает мир немало влюбленных, но такого, как я, не знал,
И сегодня такой влюбленный во дворце пред тобой предстал.
Ничего я не видел чудесней, чем твой райский, пышный дворец.
Но увы, в его каждом камне — кровь любивших тебя сердец.

По случайному стечению обстоятельств пристанище Султана Ибрагима и его друзей оказалось поблизости от дворца, и взор Султана Ибрагима день и ночь был обращен к дворцу, в котором обитала Нушафарин Гавхартадж. Он непрестанно читал стихи, изливая в них свою любовь к ней и боль разлуки.

Однажды, когда Султан Ибрагим со своими спутниками, как обычно, прогуливались возле дворца, послышался некий голос, повелевавший им посторониться с дороги. Они взглянули в ту сторону, откуда слышался голос, и взору их предстало двухтысячное войско на конях во главе с прекрасным юношей в шахских доспехах.

— Кто этот военачальник? — поинтересовался Султан Ибрагим.

И Хамид вот что ему ответил:

— Этого юношу зовут Туфан. Он — сын падишаха Египта и прибыл сюда, чтобы просить руку малики Нушафарин.

Не успел Хамид это сказать, как появилось еще какое-то войско. И во главе этого войска был юноша, одетый еще красивее и богаче, чем Туфан. И Султан Ибрагим снова спросил у Хамида:

— А кто этот юный военачальник?

И Хамид ответил:

— Это шахзаде Бахман, сын падишаха из Алеппо. Он тоже прибыл просить руку малики.

Затем прибыли просить руки малики еще двое шахзаде — Ильяс из страны Чин и Мухаммад из Западных земель.

И наконец появились из неведомых стран двое четырнадцатилетних красивых юношей в богатых одеждах. Они остановились у самого входа во дворец малики, сбросили короны на землю и начали читать стихи:

Мы те, что твоих напевов отныне рабами стали,
Мы пленники страсти, мы птицы, что в клетку твою попали,
Мы в жертву любви безумной свой разум отдать хотим,
Мы радостными мотыльками в пламя любви летим!

Услышав эти стихи, исполненные любви и отчаяния, Султан Ибрагим поинтересовался у Хамида, кто такие эти юноши.

И Хамид объяснил:

— Это Саид и Масуд, сыновья падишаха из Восточных земель.

Султана Ибрагима поразили сложенные ими стихи, и он глубоко опечалился, понимая, что не может превзойти их в искусстве стихосложения. И как раз в то время, когда он предавался своим печальным думам, во дворце малики открылось окошечко, а потом появилась и она сама. Увидев множество прекрасных юношей, стоявших под окном и с любовью взиравших на нее, она опустилась на стул и стала слушать посвященные ей стихи. Юноши наперебой восхваляли красоту Нушафарин в изящных стихах, и Султан Ибрагим, воспользовавшись короткой паузой, решительно выступил вперед и прочитал такое стихотворение, что все собравшиеся вокруг дворца жители Дамаска замерли в оцепенении. И никто не знал, кто этот юноша и откуда он прибыл. А закончив чтение стихов, Султан Ибрагим упал на землю без чувств. Когда же он пришел в себя, его спутники отвели его во временное пристанище, и Султан Ибрагим сказал так:

— О друзья мои, я допустил оплошность, прибыв сюда без всякой свиты и богатства, а все эти шахзаде, явившиеся просить руки Нушафарин, предстали перед ней во всем блеске своих шахских богатств.

И горько заплакал Султан Ибрагим от досады, что не может соперничать с этими богатыми женихами. Но преданный ему Ханмухаммад стал его успокаивать:

— О повелитель, не печалься и не плачь. Ты одержим любовью, а в любовных делах все решают не сила и не богатство. Как говорится в мудрых дастанах, кого выберет сердце возлюбленной, тот и победит. Но тебе необходимо во что бы то ни стало сообщить малике, что ты здесь и что ты всем сердцем любишь ее. И когда она узнает об этом, то — я уверен — она тоже ответит тебе любовью. И тогда сбудутся все твои мечты о любви и счастье.

Хамиду пришлись по душе мудрые слова Ханмухаммада, и он сказал:

— О друг мой, если ты хочешь, я укажу тебе еще один путь к малике Нушафарин.

И в ту же ночь Хамид и Султан Ибрагим, переодевшись ночными гуляками, пришли ко дворцу Нушафарин.

— Ну, — сказал Хамид, — теперь можно проникнуть в покои малики.

С помощью веревочной лестницы они взобрались на высокую ограду и проникли в парк, окружающий дворец. Потом осторожно подкрались к дворцу и стали искать покои малики, а когда наконец их нашли, Султан Ибрагим заглянул внутрь и увидел, что его возлюбленная спит на богато убранном ложе. При виде ее ногтей, накрашенных ярко-красной краской, на память ему пришли стихи:

Красны ее длинные ногти, как будто они в крови
Тех доблестных, что погибли, не добившись ее любви.