Ирийские хроники. Заговорённый

Изваянная на могильной стеле безымянным резчиком роза поражала чистотой линий и тонкостью работы, но теперь печальную красоту выточенных из белого мрамора полупрозрачные лепестков ещё больше подчёркивали живые розы - мелкие и алые, точно кровь . В дни своей славы Олден как то незаметно для себя перестал ходить к могиле матери и теперь он с удивлением смотрел на куст-дичок, расколовший белый мрамор надгробной плиты и весь усыпанный цветами. Когда то он сам хотел посадить на могиле матери живые розы (это были любимые цветы как Алти, таки Пелми) , но потом в бесконечном водовороте походов и войн позабыл об этом...

- Можем выкорчевать... - кладбищенский сторож - мелкий и до неприятия услужливый был уже как тут .- Только скажите...

Олден оторвался от созерцания цветов и взглянул на служителя так, что тот, сразу поняв, что сболтнул что-то не то, тут же сник, став ещё мельче и угодливее.

-Нет. За розами ухаживать, а если пойдут новые ростки , то и за ними тоже. Это тебе на расходы... - горбун, порывшись в кошельке вытащил несколько крупных серебряных монет. После того разговора отец больше не навещал его в темнице, но молчаливые служители в тот же вечер принесли горбуну его аркоский талисман, а уход и присмотр за ним не изменились. Когда же раны Олдена окончательно затянулись, а в его руках появилось достаточно сил, чтобы снова взяться за меч , он был выпущен из своего подземного заключения. Креспи вручил горбуну новую одежду , кошель с деньгами и сообщил , что за воротами святилища изгнанника ожидает конь , в поклаже которого Олден сможет найти доспех и оружие, а на то, чтобы покинуть Амэн, у него есть ровно три дня. "И ещё...- и без того тихий голос Креспи упал до едва уловимого шёпота.- Молись, чтобы твоя дорога пересеклась с дорогой поклоняющегося Седобородому отшельника. Мегрен - единственный, кто может снять с тебя заклятие Запрета..." И в ту же минуту Креспи, по взгляду горбуна поняв, что тот не пропустил мимо ушей данного ему совета, добавил уже обычным голосом.: " Наш Верховный велел передать тебе, что ты можешь увидеться с сестрой..."

...Прощание с Пелми было мучительным. Сестра заливалась слезами, а он гладил её чёрные локоны и шептал, что если Пелми понадобится его помощь, он вернётся , куда бы не занесла его судьба скитальца...

- Ты не вернёшься, Олден...- неожиданно Пелми прекратила плакать и тихо сказала.- Ты очень гордый, а потому никогда не примиришься с отцом и не забудешь Столба Позора, к которому тебя приковали.

-Мышонок...- Олден с изумлением взглянул на сестру - Обычно кроткая Пелми неожиданно совершенно преобразилась, а сестра между тем продолжала:

-Я хотела вручить тебе это после свадьбы, но всё так обернулось, что я не решилась, но теперь... - Пелми всхлипнула и, вручив брату кольцо, продолжила. - Мне так хотелось, чтобы у вас всё сложилось...

Олден коснулся губами печатки и лишь затем одел кольцо на палец:

- То немногое светлое, что было у меня в жизни исходило от тебя, сестрёнка - я никогда этого не забуду!

Пелми прижалась к брату и прошептала:

- Тогда пусть мой подарок принесёт тебе хоть немного счастья...

Вместо ответа Олден лишь вздохнул и , обняв сестру, посмотрел на клонящееся к закату солнце... Так они и просидели вдвоём до вечерних сумерек, - обнявшись и больше не проронив ни единого слова, а потом горбун навсегда покинул и дом Пелми, и сам Амэн...

ОЗРИК И НАХИМЕНА

Жёсткое, словно подошва воинского сапога , мясо стерпеть было ещё можно , но уксус, который в этой крейговской корчме почему-то именовали вином, не стоил ни одного доброго слова! Олден, отодвинул от себя выщербленную по краям глиняную кружку и погрузился в невесёлые думы. За минувшие три года куда его только не заносило - и в сваре грандомовских семейств поучаствовал, и вместе с молезовцами в Лаконе погулял, и в Астаре разбойничал, и даже караваны, едущие через орканские леса .охранял ... А уж про отшельника Мегрена разве что у вольного ветра да седых камней не выспрашивал, только всё было без толку - никто о таком человеке не слыхал... Олден вздохнул и , проведя рукой по груди, ощутил на самой закраине своего сознания смутную жалобу - заклятия держались крепко и если бы не его многолетняя интуитивная связь с тварью, горбун не ощутил бы даже такой малости. Впрочем, на этом все достижения Олдена заканчивались, а скованному заклятьем пауку приходилось и того хуже! Нет, жизненных запасов Олдена пока с лихвой хватало на двоих - рана на спине твари постепенно затянулась , оставив после себя лишь небольшой рубец , но паук был полностью отрезан от мира, получая смутные ощущения об окружающем лишь через хозяина, который теперь и сам был слеп и глух к любым проявлениям магии...