Ирийские хроники. Заговорённый

Почуявший настроение хозяина Верный тихо фыркнув переступил с ноги на ногу. Велд, ещё раз проведя рукою по гриве жеребца, отстранился и полез в карман куртки за гостинцем. Полагающиеся новобранцам деньги были сущим мизером - даже для того, чтобы как следует надраться в кабаке приходилось копить, но Велд постоянно доставал для своего любимца что-нибудь вкусненькое. Чующий всегда ладил с лошадьми - как с низкорослыми, мохнатыми трудягами, так и со злыми породистыми красавцами, а доставшийся ему Верный и вовсе ходил за Велдом, точно пёс. В свою очередь эмпат не только холил и баловал своего коня, но ещё и обучал его увиденным когда-то на ярмарке фокусам., ведь возня с жеребцом стала для эмпата настоящей отдушиной. Весною Мегрен сам отправился с Чующим в Крейстет , где и сдал его на руки Олдену, а сам, погостевав в лендовской столице пару дней, отправился вместе с Корви то ли в Лакон, то ли в земли вайларцев... Велд же, несмотря на то, что "Ястребы" относились к нему так же как и прежде, ещё долго чувствовал себя в казармах, точно в ловушке. И виной тому были не изматывающие тренировки, а то что эмпат никак не мог привыкнуть к новому, с иголочки, обмундированию и собственному лицу, которое теперь стало для него чужеродной маской...

Велд задумчиво потёр небольшой, аккуратный шрам на подбородке - это было всё, что осталось от уродующих его следов вурдалачьих когтей - и вздохнул. Ему до сих пор было неловко за то, как он повёл себя в тот день, когда увидел, на кого стал похож благодаря Олдену!

Когда Мегрен снял с лица Чующего повязку, Велд ничего не заподозрил, ведь отшельник, посмотрев на него, даже бровью не повёл. Зато сам эмпат был удивлён - проведя рукою по лицу, он понял, что от его многочисленных шрамов ничего не осталось. Под его пальцами была лишь гладкая кожа, а один-единственный, не превышающий толщиною швейную нить, рубец можно было не брать в расчёт! Мегрен хранил молчание до вечера, но потом выкопал откуда-то из закромов небольшое бронзовое зеркальце и ткнул его в руки Чующему: "Посмотри на себя, парень! Чем раньше ты это увидишь, тем лучше..." Велд искоса взглянул на отшельника, но потом подсел к очагу и попытался рассмотреть своё отражение на полированной поверхности. То, что он увидел, заставило Чующего вздрогнуть и коснуться пальцами щеки - он словно бы хотел удостовериться, что зеркало не сыграло с ним злую шутку.

Вместе со шрамами исчезло и лицо, которое они изуродовали - металл отражал незнакомца, который не имел с Чующим ничего общего кроме возраста да колера глаз и волос! Резковатые, но при этом точённые черты; прямой нос с чуткими, нервно подрагивающими ноздрями, строгий абрис скул и подбородка. Изменился даже разрез глаз и теперь Велд видел перед собою чужака ... Лендовца!

Пытаясь отогнать мару, Чующий закрыл глаза и тряхнул головой: "Это морок... Колдовство..." Но наблюдающий за ним Мегрен лишь вздохнул:

- Колдовства здесь самая малость, Велд ! Это искусство врачевателя и твоё новое лицо!

Слова отшельника точно прорвали невидимую плотину: жизнь среди "Ястребов" сильно изменила мнение эмпата о лендовцах, но становится одним из них он не желал! Вся натура Велда взбунтовалась против чужой, силком одетой на него маски. Уже в следующий миг вскочивший со своего места эмпат с ненавистью взглянул на Мегрена:

-Это не моё лицо! Какого лешего вы сделали со мной такое!.. Разве я стыдился того, что родился лаконцем? Разве просил избавить меня от шрамов?!

- Не просил, но так будет лучше...- как можно мягче заметил отшельник и вызвал тем самым новую вспышку:

- Откуда вам знать! Кто вообще дал тебе и Олдену право решать, что будет для меня лучше!.. Вы что - Боги?! - Велд сжал кулаки и выскочил из землянки в завывающую за порогом метель...

Позже - уже немнго успокоившись, Чующий выслушал все соображения Мегрена по поводу своего лица и не мог не согласиться с тем, что кое в чём сотник и отшельник были правы, но в тоже время эмпат не мог избавиться от ощущения, что окончательно утратив присущий ему от рождения облик, он потерял ещё одну связывающую его с родными людьми нить... Если не считать той вспышки, Велд вполне прижился в Россе. Днём он в сопровождении неизменного Корви обследовал окружающие жилище отшельника чащобы или ставил силки, а долгие вечера принадлежали Мегрену. Разложив перед Велдом картинки из своей сумки старый отшельник пояснял ему установления и символику Семёрки, рассказывал уже позабытые в Ирии предания и учил Высоким рунам. Их беседы часто затягивались за полночь и у Велда постепенно крепло ощущение того, что Мегрен непонятно почему старается за короткий срок передать ему как можно больше... Через месяц ощущение переросло в уверенность и эмпат осторожно спросил у отшельника о причинах такой спешки. Услышав вопрос, Мегрен с минуту помолчал, но затем всё таки ответил:

- Ты - последний из Посвящённых, а своих учеников у меня уже не будет. Я знаю, что твой путь будет иным, чем у меня, но кое что ты можешь сохранить и передать дальше - связующая поколения нить не должна прерваться...