Ириска на счастье

Я могла бы продолжать долго. Я хотела выразить все свои мысли. Мне просто необходимо было выговориться. Вот только на последних моих словах, оборотень не выдержал. Его лицо скривилось в презрительной маске, кожа покрылась красной испариной. Он был зол, очень сильно зол. Его рука взметнулась так быстро, что я не успела испугаться, а на моем лице застыло насмешливое выражение. Щеку обожгло острой болью. Голова откинулась в сторону. В глазах потемнело, а в ушах разрастался гул с такой скоростью, словно я попала в аэротрубу. Он меня ударил. Ударил! «Не мужик!» - фыркнуло сознание перед тем, как помахать ручкой на прощание.

(Братья Богдановы)

- Ваши проблемы, как же! – стенал Тимур.

Они снова и снова пролистывали историю оборотней, но так и не находили ни единой подсказки, где эта связь скрывается, и как ее выудить наружу. Столько дней впустую. Ничего. По коже разливалась усталость, голова уже ничего не соображала, а кровь бурлила обидой и борьбой. Они не могли пропустить. Любая мелочь была на виду, но все равно братья не находили ответов ни на один вопрос.

- Мне нужна передышка, - прорычал Артем и, не глядя на брата, вышел из комнаты, а потом и из дома.

Его гложило чувство, что они топчутся на месте. Они что-то упустили, и это что-то очень важно для них. Он готов был сорваться, впечатать кулак в стену, что-нибудь разбить, разметать все в хлам. Его не остановил бы даже брат. Артем выскочил в густые сумерки, в считанные секунды добрался до близлежащего леска и, не потрудившись даже оглянуть периметр на ненужных свидетелей, обратился.

Волк взбесился. С невиданной прытью он устремился подальше от домов, от людей, от боли. Только когда его зверь был вымотан, а расстояние превысило добрых три сотни километров, Артем остановился на высокой скале. Волк уселся на самом краю обрыва и всмотрелся в угловатые и опасные камни, торчащие то тут, то там. Вскинув голову вверх и облюбовав почти полную луну, зверь тоскливо и жалобно завыл. В свою песню он вложил весь калейдоскоп чувств, что хранил в глубине души. Это и отчаяние, и напряжение, и боль разлуки, и настойчивость, и мольба вернуть… Вернуть ее, девчонку с грустными зелеными глазами и самым восхитительным ароматом из детства.

Отдаленно, внизу, раздался точно такой же вой. Он вторил своему близнецу с такой же болью в голосе. Тимур не следил за братом и не хотел затевать разборки, когда последовал зову Свыше. Он просто поспешил в родные пенаты, слиться с природой и выплеснуть свои чувства. Он сам не ожидал, что их с братом песня будет такой слаженной и на удивление душевной. Они никогда раньше не пели вместе, никогда не задавали вопросов по этому поводу. И так все было ясно, волк поет своей паре. И тут возникает вопрос, что теперь они будут делать?

Ни Тимур, ни Артем не были готовы говорить об этом, но то, что произошло в эту ночь, сбивало их еще больше. Пара? Для кого и кто? Наина, человеческая девушка, приемная дочь медведя. Нужна ли ей пара? Особенно после того, что с ней случилось? И кто ее пара? Тимур? Или все-таки Артем?

Вой резко прекратился, а пасти раскрыли оскалившиеся клыки, истекающие густой слюной. Брат пойдет против брата? А что еще остается в такое странное время и при не менее странных ощущениях. Быстрыми движениями мощный и грациозный волк спрыгнул с обрыва. Отталкиваясь от острых выступов, он достиг подножия скалы в несколько прыжков. Его темная туша приземлилась аккурат нос к носу с братом.

Тимур осклабил свою пасть и приглушенно зарычал. Сейчас он не хотел быть тем маленьким беспомощным братом, за которого его всегда принимали окружающие. Да, когда-то он не лез на рожон, когда-то он старался не выделяться из толпы, но не сейчас. Все эмоции раскрыты, все чувства на показ, он вывернул свою душу наизнанку. Отступать он не хотел, просто не посмеет.

Глаза в глаза. Прямые не пробиваемые взгляды. Тишина, разрываемая приглушенным уханьем совы и шелестом ветра в высоких ветвях деревьев. Напряжение повышало градус надвигающейся грозы, что в воздухе разлился запах азота. Оба волка закрыли свои мысли друг от друга, продолжая сканировать оппонента пристальным непоколебимым взглядом.

Противостояние длилось не долго. Они одновременно сердито рыкнули и двинулись друг на друга. Зубы клацали в непозволительной близи, острые когти разрывали бока, но не причиняли сильной боли, или им так казалось. А может они не хотели причинять боль друг другу. Звери кружили по поляне, то сталкиваясь в лобовой атаке, то отпрыгивая на расстояние вытянутой руки. Они довольно долго выматывали друг друга, но так и не пришли к консенсусу.

В последний раз взбрыкнув, они схватились в рукопашной. Клыки одного впились в горло другого, но противник сумел вывернуть шею и впиться своими челюстями в мягкую плоть под челюстью своего брата. Так они и рухнули в примятую траву, сжимая зубами друг друга.