Ириска (СИ)

   - После десяти не продаём, - отвернулась молодая продавщица.

   - От меня только что ушла девушка, - вздохнул я.

   - Тогда уж коньяк или водку... а то шампанское!

   - Хм... король умер! Да здравствует король! И банку консервов, пожалуйста.

   - Чек не пробью, нарушаю... вот из-за вас!

   Проснулся утром от телефонного звонка. От шампанского голова раскалывалась на части.

   - Алло?

   - Ваня? Разбудил?

   - Андреич, ты что ли? И чего шёпотом?

   - Так спите, наверное. Рано ещё очень.

   - Спал. Теперь проснулся. Да и телефон шёпотом не звонит!

   - Так на вибрации, поди, - и хихикнул, несказанно удивив меня. - Ты что, один?

   - Ну да. Андреич, что стряслось?

   Пить хотелось жутко.

   - Ты не поверишь, Людмила стоит у зеркала, - и плохо разборчивым шёпотом: - ноги трясутся, подкашиваются - и Андреич опять захихикал.

   - Чего ж смешного?

   - Так это от слабости! Натренирует! Ваня! Ванечка! Приезжайте вместе с Ириной.

   - Не сложилось с Ириной.

   - Что так?

   - Неважно. Я тут немного себя в порядок приведу и к вам. Ты Федотову позвони.

   - Уже. Это он велел тебя ни свет не заря из постели вытаскивать. Заявку доведём до ума.

   Заявку до ума довели. А через год Людмила вышла замуж за Федотова. Теперь у него за спиной шушукаются, будто он такой фанат науки, что даже родной жены не пощадил, поставил на ней смертельно опасный эксперимент. А она так ему предана, что хранит это в тайне. Услышав, такую версию случившегося, я спросил рассказчицу:

   - Если супруга Федотова хранит тайну, то вы-то откуда об этом знаете?

   В ответ та приложила палец к губам:

   - И вы лишнего не болтайте! Тайна! - М-да, объяснение не научное, но другого не представили. Федотовы оба знали об этих разговорах, и только улыбались. Особенно Людмила:

   - Глядишь, так и в истории след оставим, раз уж в неё влипли.

   И только я оставался один, "как перст" - по словам Нины Васильевны. Уже и признанным и знаменитым стал, и наград как у породистого пса, а в большой новомодной квартире домработница заправляет всеми моими бытовыми заботами. И домой идти опять не хочется. Что за чертовщина такая? Да, чуть не забыл. Мурка перешагнула почтенный кошачий возраст, но ещё вполне бодрая и временами даже играет с бантиком, а спит на моей подушке, оставляя мне самый уголок. Да ладно, я же взрослый мужик, кровать большая. Пусть мурлычет.