Ирка Хортица и компания

Сжимающая револьвер рука дрогнула. Лиза б не отказалась от чего потеплее ее ночного одеяния: мокрая рубашка облепила тело, а хлещущий дождь тек по лицу и волосам. Лиза дрожала от невыносимого холода. Она сбежала, но… что ей делать теперь? Попроситься в какой-нибудь дом — и что дальше? Наводнение кончится, и сердобольные хозяева вернут несчастное тяжко больное дитя его бедной доброй тетушке. Плыть? Куда, и долго ли она удержит револьвер?

Словно прочтя ее мысли, медведь торжествующе взревел… и начал поворачивать.

— Не смей! — Лиза попыталась ткнуть его дулом, но рук она уже почти не чувствовала, как и ног. — Ни за что хомут не сниму, и генеральша не заставит!

Медведь снова заревел: а куда ты денешься! Поднапрягся… и въехал боком в проносящуюся мимо афишную тумбу.

— А-а-а! — от толчка Лиза все же соскользнула в воду, повиснув только на обмотанном вокруг его шеи мочальном хомуте. Поток поволок ее, норовя оторвать от медведя — ухватиться за него второй рукой означало выпустить револьвер.

— Вот она! — раздался голос, который она узнала бы из тысячи. Из-за угла высотного, аж в четыре этажа, здания с ротондой вымахнула гребная лодка, оснащенная по всем правилам Санкт-Петербургского речного яхт-клуба, и разрезая воду узким носом, ринулась к афишной тумбе.

Весло ударило по воде рядом с головой Лизы.

— Ольга, на весла! Я ее вытащу! — прокричал еще один, смутно знакомый женский голос.

Сильные, хоть и тонкие руки, подхватили Лизу подмышки.

— А ну стой! — донесся пронзительный Оленькин крик.

Переваливаясь через борт, Лиза увидела как Оленька, чуть не вываливаясь из лодки, лупит сунувшегося за ней медведя веслом по морде.

— Дай, дай! — Вера Сергеевна, что так язвительно говорила с Агатой Тимофеевной в первый же Лизин вечер в городе, рванула из онемевшей руки револьвер, вскочила…

— Нет! — не закричала — прохрипела Лиза.

Но дуло уже целилось в медведя, курок щелкнул… выстрела не последовало. Еще щелчок, еще…

— Подмок! Гребем отсюда! — сталкивая Оленьку со скамьи, Вера Сергеевна схватила весла. Удар! Не в пример Оленькиным — сильный. Медведь затряс головой, взревел, Вера Сергеевна забила веслом, разворачивая лодку, и попадая то по воде, то по медведю. Окрестности наполнились ревом и плеском, наконец лодка повернулась — и один сильный гребок швырнул ее прочь от медведя. Второй, потом третий… Пытавшийся плыть за ними медведь, наконец, отстал. Подтянувшая на кормовую скамью Лиза увидела как он подплыл к ближайшему дому и взобрался на крышу затопленного крыльца. За окнами второго этажа замелькали испуганные люди.

— Жалко, револьвер отсырел, оборотень поганый теперь к старухе поплывет. — зло бросила Вера Сергеевна.

— Он и был сломан. Револьвер. — отстучала зубами скорчившаяся на корме Лиза. — Беате кавалер подарил, а она сломала.

Вера Сергеевна расхохоталась.

— Решительная вы барышня, Лизавета Григорьевна! Вот, наденьте! — Лизе в руки полетел толстый кучерский армяк. Неловко ворочаясь, она натянула его поверх мокрой рубахи — и закуталась в плотную, царапающую, но восхитительно теплую одежу. От армяка остро пахло махоркой и конюшней и это был бы самый восхитительный запах в мире, если бы…

— Оленька… — выдавила Лиза. — А это правда, что козленка… конюх забрал? — назвать козочку своей у Лизы не повернулся язык — не уберегла ведь.

— Правда! — почему-то радостно откликнулась Оленька. — Он твою козочку в ящик коляски положил, мы ее и вывезли!

— Моя зверушка-подружка за твоей приглядит. Надо же — коза! Впервые такое вижу, чтоб коза была! У меня-то все как обычно, кошка. — пояснила Вера Сергеевна. — А мы-то с вами, барышни, куда? Неровен час, Агата Тимофеевна по наши души явится, ежели оборотня-доносчика никто по дороге не подстрелит. Но я б на такую великую удачу не рассчитывала.

— Нам надо на какой-то остров. — все еще дрожа от холода, пролепетала Лиза. — Твоя маменька… — Лиза бросила на Оленьку виноватый взгляд. — Сказала, что только б я на остров не попала. — и замолчала, увидев выражение Оленькиного лица: вовсе не горестное, и не обиженное, а настроженно-счастливое.

— Матушка на нашей стороне! — выдохнула она и сунулась к Вере Сергеевне, глядя радостно и в то же время вызывающе. — Слышите, Вера Сергеевна? Я вас не обманывала!

— Да слышу уж, слышу… — ворчливо откликнулась та и в глазах ее сверкала и сдержанная, неуверенная пока радость и злое торжество. — И впрямь — она! — она с жадным любопытством покосилась на Лизу и тут же отвела глаза — Не зря я рискнула. — повинуясь сильным взмахам весел лодка помчалась по затопленным улицам.

— А доплывем? — озабоченно спросила Оленька. — Далеко, да и пороги…

— Доплывем. — Вера Сергеевна наклонялась и выпрямлялась с размеренностью метронома. — Я хоть и дворянка, да с Лоцманки.

— Селение это, лоцманов, которые суда через днепровские пороги водят. — с солидностью сторожила, просвещающего новичка, объявила Оленька.