Ирка Хортица и компания

— Какая зверюга такое провернуть могла? Меня тогда слушать не стали, на пенсию выперли, так хоть ты сейчас послушай, майор. Может, и был там зверь, только на жертв его спускал человек — не иначе как нравится ему!

— Складная версия. — не стал спорить майор. Только динозавр в нее не укладывался. Даже если в районе орудует сумасшедший маньяк — динозавра ему взять неоткуда. — Экспертиза тогда что сказала?

— У них вышло, что рвал того мужика знаешь, кто? — отставник посмотрел на майора со значением, явно предвкушая его удивление. — Кит-касатка, вот кто!

— Не динозавр? — невольно выпалил майор и поймав изумленный взгляд старика, вздохнул. — Наверное, вы правы. Уж касатки на заднем дворе кинотеатра точно быть не могло.

— Почему на заднем? — хмыкнул отставник. — Прямо у передней колонны тело валялось, шибануло мужика об нее, будто кинули с силой. Хорошо, что дворник засветло его обнаружил, хоть и так слухи по городу ходили. — он только головой покрутил. — Человека, майор, ищи человека! Скорей всего, мужика — боль, кровь любит, иначе бы не устраивал такого.

— Человека… — закрывая за наконец-то выговорившемся отставником дверь кивнул сам себе майор и добавил. — Ну или не совсем человека… И уж точно не мужика.

Телефон местной ведьмы-хозяйки ему дали еще когда он после очередной гибели на боевом посту решил вернуться в город, где жил когда-то давно. Теперь жалел, что не представился сразу. Оборотни и ведьмы не слишком ладили, но хозяйка — дело особенное, к ней надо со всем уважением, а он непозволительно пренебрег и теперь она, как любая уважающая себя ведьма, ему за это кровушки попьет не хуже упыря. Ну не любил он ведьм, и встречаться с ними не торопился. Кто ж знал, что ее помощь вот так сразу понадобится!

— Елизавета Григорьевна? — обычно хриплый рычащий голос майора сейчас был таким почтительным, таким… трепетным, даже слегка поскуливающим, аж самому противно. Осталось вытащить из штанов хвост и повилять. — Искренне рад знакомству с вашим превосходительством! Вовкулака я, переведен в местное отделение милиции. Не имел еще чести представиться, закрутился, знаете ли.

— За хвостом гонялись? — ласково и даже задушевно поинтересовались у него в ответ. — И что же вас отвлекло от этого общественно полезного занятия, что впервые за неделю пребывания в городе у занятого оборотня нашлась минутка на маленькую незначительную меня? Не иначе как понадобилось что, господин ментовский вовкулака?

Майор понял, что все еще хуже, чем он предполагал.

— Что значит — такой нет? — уже положив трубку спросил в пустоту майор и вытер текущий по шее пот. Вот и поди пойми, то ли и правда хозяйка не знает молоденькую ведьмочку (кто-то из городских рóжденных втихую себе рóбленную сделал, а от хозяйки скрыл? От такой скроешь, как же!), то ли мстит так, власть свою показывает.

— Людей жрут, а она выделывается! — выскочившие на кончиках пальцев когти впились в крышку стола.

Телефон зазвонил, разозленный оборотень сдернул трубку.

— Слышь, вожак. — раздался голос эксперта и был он странный, очень странный. — Ты давай… к киношке тебе знакомой подъезжай… снова…

Майор открыл рот, закрыл и наконец хрипло выдавил:

— Опять… съели?

— Не съели… — пауза была такой длинной, что майору захотелось рыкнуть в трубку. — Парнишку… повесили. — наконец выдавил эксперт.

«Вот это называется: для бешеной собаки сорок верст — не крюк! Вроде старый, битый жизнью волчара, должен был соображать». Майор стоял там же, где начал свой утренний забег за ведьмой — на ступеньках перед кинотеатром. А нужно было не за девкой мчаться, как щенок-сеголеток за улетевшим листиком, а присмотреться к пареньку, на которого она морок кидала. Так хлопец же в кино пошел! В наполненный людьми зал, где ничего не могло, не должно было случиться. Только вот в киношке этой непрерывно что-то случается.

Майор тоскливо, с подвыванием вздохнул. На сей раз был не двор — тихий переулок у кинотеатра, засаженный развесистыми старыми деревьями. На ветке одного такого и раскачивалось тело: какое-то бесконечно длинное, словно бы смерть тяжелым грузом повисла на ногах парнишки, притянув его к земле. Коротко, по школьному стриженная голова свисала на грудь, а тонкую, еще по-детски «цыплячью» шею охватывала толстая затяжная петля.

А ведь достаточно было зайти в дирекцию, позвонить, и вызвать из отделения кого-нибудь, чтоб присмотрели за мальчишкой. А вместо этого он поддался инстинкту: гонись за тем, кто убегает. Догнать, завалить, вцепиться в горло, наполненное кровью и живым, таким сладким ужасом… Майор коротко тряхнул головой. Теперь ему говорить с матерью убитого мальчишки… которого он мог бы спасти. Если бы был умнее. Сообразительнее. Предусмотрительнее.

— Вы что себе позволяете?

Майор моргнул и понял, что, видимо, уже какое-то время смотрит прямо в пухлую и круглую, как плотно набитая диванная подушечка, физиономию некоего товарища в солидном костюме.

— Мало я себе позволяю. — очень серьезно и очень честно ответил майор. — Другие хоть закурить могут, а мне и того нельзя, нюх отбивает.