Иркутская история

Сердюк. А ну, граждане, отставить. Новобрачные танцуют.

Танцующие расступаются, и только невеста и жених медленно кружатся в вальсе.

Хор. Свадебный вальс… Свадебный вальс… как трудно забыть тебя. Пройдут годы, многое сотрется в памяти, но твой нехитрый, простой мотив будет вечно напоминать им этот далекий вечер.

– Они расстанутся, потеряют друг друга; может быть, огонечек новой любви станет светить им, но, что бы ни случилось, когда зазвучит этот вальс, они вспомнят друг друга, и чувство благодарности и счастья согреет их сердца.

Гости молча, один за другим исчезают из комнаты.

– А сейчас, когда этот вальс еще не стал воспоминанием, для вас существует только сегодняшний вечер – ночь, которую вы проведете вдвоем.

Смолкает мелодия вальса.

– Валенька!… Сережа!… Слышите? Стукнула входная дверь. Она закрылась за последним гостем. Вы остались одни. Одни…

Ночь. В комнате только Сергей и Валя.

Валя. Который час? Как у меня голова кружится…

Сергей. Половина второго.

Валя. Ночи? ( Вдруг засмеялась.) Ой, какая я глупая, чего спрашиваю. ( Немного помолчав.) Сережа… А как твою мать зовут?

Сергей. Полина.

Валя. Я буду ее очень любить… Ладно?

Сергей. Да.

Валя. И твоих сестер тоже. Их две?

Сергей. Две.

Валя. Я их обеих буду любить. Я им понравлюсь?

Сергей. Очень.

Валя. Знаешь, я столько вина выпила – и все болтаю, болтаю… Можно я еще буду болтать?

Сергей. Давай.

Валя. Вот я все думаю: а почему ты меня ни разу не поцеловал?

Сергей( шепотом). Поцелую.

Валя( тоже шепотом). Когда?

Сергей. Когда ты проснешься.

Валя. Как в балете про спящую красавицу? Музыка Чайковского…

Сергей. Ага.

Валя. Я по радио слушала. ( Ежится в кресле.) И верно… Ужасно хочется спать. Вот обидно, правда?… Ты милый, ты больше ничего не говори мне. Я буду такая счастливая, ведь я твоя жена… Правда, да? Только можно я усну, ты не рассердишься, Сережа?

Он берет ее на руки.

А утром ты меня поцелуешь. Дай платок…

Сергей. Что ты?…

Валя. Видишь, я вытерла губы… и никакой помады. И ты, пожалуйста, пожалуйста, не бойся ничего утром.

Сергей( опускает ее на постель). А теперь – спи.

Валя. Я уже совсем-совсем сплю… Даже сон какой-то вижу. Вон ты на лодочке плывешь ко мне… ( Тихо.) А скажи, Сережа, мы с тобой до самой старости не разлучимся?

Сергей. Пока не умрем.

Валя. Как прекрасно…

Вдали снова звуки органа. Валя засыпает. Сергей внимательно смотрит на нее. Хор тихонько задергивает за ними занавес, легкий и белый, словно подвенечное платье.

Хор( очень тихо). Льет дождь; кажется, что он льет по всей земле!…

– Мимо домов бегут ручейки, вода смывает мусор и сор, остатки вчерашнего дня.

– Дождь очищает землю.

Конец первой части

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Тихая музыка, отдаленно напоминающая колыбельную. Сергей молча стоит, засунув руки в карманы, и думает. Чуть поодаль от него расположился хор.

Хор( обращаясь в зал). А помнишь, как это было с тобой? Ее увезли на рассвете, и ты весь день не мог найти себе места…

– Все не ладилось, и ты думал только о ней и звонил по телефону и спрашивал. Ну как? Скажите же мне…

– После работы, не заходя домой, побежал туда, стоял под окнами, охваченный смущением и страхом, и сотни раз спрашивал у дежурной сестры…

Сергей( негромко). Ну как с моей? Не слыхать? Нового ничего?

Хор. Помнишь, все было так, правда?

Сергей молча сидит. Появляется мальчик лет десяти, подходит к Сергею.

Мальчик( помолчав). У вас сын рождается?

Сергей. Хорошо бы…

Мальчик. А я напротив живу. На этой скамейке часто дяденьки сидят. Я уж привык. Некоторые даже конфеты дарят.

Сергей. А у меня нет.

Мальчик. Бывает. Знаете, сколько из этого дома маленьких ребят вынесли?… Тысячу!

Сергей. Неплохо.

Мальчик. А ведь странно… Нет человека – и вдруг он есть.

Сергей( смутился). Да уж так вот устроено, брат. Как звать-то?

Мальчик. Антоном. Я из Челябинска приехал.

Сергей. А кем быть надеешься, Антон?

Мальчик. Доктором.

Сергей. Давно решил?

Мальчик. В прошлую субботу. Раньше я пассажиром быть собирался, чтобы ездить всюду. А вы знаете, у нас на дворе девочка живет, так она не верит, что на свете Чарли Чаплин есть.

Сергей( думает о своем). Ей-богу?