Ирландская принцесса

— Присягал он или нет — его все равно никто не освобождал от обязанностей перед кланом, Гэлан! И от ответственности за наши крепости! — В ее тоне ясно слышалась обида. — Поверь, рано или поздно и до него дойдет, что остановить натиск англичан не в его силах.

По мнению Гэлана, Магуайру и в голову не могло прийти склониться перед Генрихом, а то, что Сиобейн умолчала об их сохранившихся клановых связях, лишний раз уязвило его гордость.

Он вздрогнул от неожиданности, когда Сиобейн положила руку ему на плечо. Она спокойно ответила на его смятенный, подозрительный взгляд и сказала:

— Если тебя это тревожит, ты мог бы послать туда часть людей. Или Фэллона О'Доннела, — принцесса глянула на одного из ирландцев, — коль скоро там живет его родня.

Гэлан наклонился вперед, чтобы вынудить ее убрать руку, и с мрачным видом скатал пергамент. В следующий миг он глянул на нее и произнес одно-единственное слово:

— Вон!

Сиобейн побледнела от нанесенного ей оскорбления. Как он смеет так с ней обращаться?! Разве не она заботилась обо всех этих землях на протяжении последних лет? Нет, она не станет устраивать ему сцену на людях — но он еще пожалеет о своей грубости! Разрази ее гром, если не пожалеет! Присев в глубоком реверансе, она вышла из кабинета. Закрыла за собой дверь и без сил прислонилась к стене.

Оказывается, она больше здесь не нужна.

Ни своему мужу, ни своему клану!

Глава 22

Сиобейн гладила мягкую золотистую шерсть и ласково шептала молодой кобылке:

— Ах, какая ты у нас красивая! Какие изящные ножки у нашей миледи! — Жеребец в соседнем деннике беспокойно стукнул копытом и заржал, чувствуя запах кобылы. — Хорош, да? — Она кивнула в сторону Серого. — Такой же болван, как и его хозяин!

Лошадь кивнула головой, и Сиобейн с улыбкой прижалась щекой к сильной шее, вдыхая крепкие ароматы конского тела и выделанной кожи. А еще ей почудился запах свободы. Ах, как бы ей хотелось сейчас вскочить на лошадь и умчаться, куда глаза глядят, чтобы в ушах свистел ветер, чтобы убраться подальше из этого замка!

— Мама!

Сиобейн обернулась и поманила Коннала, стоящего в дверях в обществе Кулхэйна. Пес остановился у входа в денник, не рискуя соваться туда, где его могут достать тяжелые копыта, а мальчик уставился на золотистую лошадь, восхищенно распахнув глаза. Сиобейн осторожно посадила его кобыле на спину.

— Это что, правда тебе подарил король Англии?

— Так сказал Лохлэнн!

— Она такая красивая, мама! — заметил Коннал, играя алой лентой, вплетенной в гриву.

— Да, очень красивая. Как нам ее назвать?

Коннал задумался, потом оглянулся, чтобы как следует разглядеть всю лошадь, и от усердия едва не свалился с ее спины. Сиобейн со смехом поймала сына и поднесла к лошадиной морде. Он осторожно погладил лошадь по носу.

— Риона. Это ведь значит «королева», да?

— Да, милый. Значит, она будет Рионой!

Коннал не сводил с лошади серьезного, сосредоточенного взгляда, и Сиобейн стало не до смеха.

— Риона, король подарил тебя моей маме! И ты будешь служить только ей одной, ладно?

Сиобейн снова стало смешно: мальчик так старался, чтобы его голос звучал солидно! Но когда кобылка кивнула, а потом поклонилась, вытянув вперед одну ногу, принцесса испытала настоящий шок.

— Она понимает! — Первым ее порывом было оттащить сына в сторону.

— Да, конечно!

— Сынок, никому не открывай эту тайну! — сказала Сиобейн, не спуская с сына встревоженных глаз.

— Почему?

— Те, кто желает тебе зла, могут использовать твой дар против тебя!

— Как мой отец использовал твой туман?

— Кто тебе это сказал? — Она грозно сверкнула глазами.

— Я слышал, как об этом шептались воины. А мне рассказал дядя Лохлэнн. А ты наколдуешь мне немножко тумана?

— Нет! Такими вещами не играют!

Нальчик обиженно надулся, и Сиобейн прижала сына к себе. Он крепко обнял мать за шею.

В свое время Тайгеран запретил ей покидать замок в зимнюю пору и без конца ворчал, что породнился с ведьминым отродьем. Слава Богу, что он ни разу не проговорился об этом на людях! А теперь следовало ожидать, что дар Коннала будет расти вместе с ним — как было у них с Рианнон.

— Не надо ничего бояться, мама! — шепнул он ей на ухо. — Я буду тебя защищать!

Сиобейн, готовая разрыдаться, чуть не задушила сына в объятиях. Наконец он стал вырываться и хихикать, и его пришлось опустить на пол.

— Пойди спроси у Новы, когда будет готов ужин, и скажи мне.

Коннал кивнул, вскочил на ноги и вприпрыжку побежал к выходу. Сиобейн щелкнула пальцами Кулхэйну, но пес ответил виноватым поскуливанием, принюхиваясь к чему-то на полу под стеной.

— Ну же, иди за ним! — велела принцесса, и белый пес с неохотой подчинился.