Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)

– Ничего, ваше величество. Это‑то и странно. Вроде как знак какой оставил. Но для кого?

Король Ренарт неожиданно рассмеялся.

– Не знак он оставил, а точку поставил, – уверенно заявил он. – Точку в своих отношениях с Эттоном. Он ведь Эттона спас, а тот его предал. Он, видно, отомстить хотел, так сказать – морально восторжествовать или что‑то в этом роде, а Эттон взял и умер. При виде нашего маршала, со страху. И что бедняге оставалось делать? Ведь враг уже и так мертв.

– Испортить его картину? – удивился генерал Гламмер. – Испортить и считать, что месть свершилась?

– Да не испортить, а исправить, – ответил король. – Вы просто не входили в «рисовальный кружок Эттона», потому и не знаете.

– Это точно, – фыркнул генерал. – Не имел такой чести!

– А я имел. – Король помрачнел. – Выхода не было, вот и имел. Король эту картину никак не мог закончить. Шпага есть, а тени нет. И где ее рисовать, непонятно. Впрочем, кое‑кто в нашем кружке, бесспорно, знал где – например, тот же Тамб. Знал наверняка, но помалкивал. Как же! Разве смеет кто‑то знать о живописи больше самого короля? А маршал Эрдан о картине ничего знать не должен был, его во внутренний круг не приглашали. Думаю, Эттон просто опасался, что эльф превзойдет его в живописи слишком уж явно. Но, видимо, как‑то маршал все же узнал. И когда понял, что отомстить самому Эттону уже не удастся, пробрался сюда и в два взмаха шпагой закончил картину. Вы разве не видите? Это не просто разрезы, это контуры тени. Вот где она должна была располагаться. И ведь как мастерски проделано… Можно сказать, он почти не испортил полотно.

– Все равно… – пробормотал генерал Гламмер. – Как‑то это нелепо.

– Маршал большой эстет, – с неопределенной улыбкой заметил король Ренарт. – И позер к тому же. Уверен, даже его гвардейцы оценят эту выходку. Я, во всяком случае, оценил.

– Что ж, версия убедительная, – снова переведя взгляд на картину, сказал генерал. – И поскольку других все равно нет… Впрочем, мы еще поработаем с этим, когда время выпадет.

– Вот именно, когда выпадет, – твердо ответил король. – У нас полно других дел. Нужно спешно подготовить и отправить в Ирнию новое посольство.

– Уже занимаемся, ваше величество. Я как раз хотел обратить ваше внимание…

– Не нужно ничего делать за моей спиной, генерал, – поморщился король Ренарт. – Я очень надеюсь, что мы, как и раньше, идем нога в ногу.

– Разумеется, ваше величество, – спокойно поклонился генерал Гламмер. – Просто свою часть работы мы предпочли сделать в самые короткие сроки. Я взял на себя смелость полагать, что урегулирование наших отношений с Ирнией – вопрос приоритетной важности, а потому начал готовить группу своих людей, едва появилась возможность. Должен сказать, для нашей службы ваша коронация протекала не без некоторых осложнений.

– Не сомневаюсь в этом, – фыркнул его величество. – Все почему‑то были уверены, что я предложу трон кому‑то другому. Счастье еще, что Совет Архипастырей счел мою голову достойной этой несчастной короны.

– В Совете Архипастырей, ваше величество, сидят мудрые люди, – усмехнулся генерал. – Они всегда руководствовались поговоркой: «Правит тот, кто может править». Такие, как Эттон, правят, когда нет выхода – или повода для смещения. Или в том случае, когда очередной мерзавец чем‑либо выгоден самим Архипастырям. Но я продолжу, с вашего позволения… Своих людей мы подготовили. Равно как и списки тех, кто мог бы войти в означенное посольство, помимо наших специалистов. Вашему величеству осталось просмотреть их и утвердить тех, кто вам покажется достойным. Ну и, разумеется, выбрать самого полномочного посла. По этому поводу нам с вами не мешало бы посоветоваться, ваше величество…

– Не будем откладывать, генерал. Кого вы сами предпочли бы видеть на этом месте? И почему именно его?

– Боюсь, мой ответ покажется вам странным, ваше величество, – медленно сказал генерал. – Полагаю, что в сложившихся обстоятельствах никто не справится с посольством лучше, чем профессор Шарнай.

– Профессор Шарнай? Почетный член эльфийской Академии наук? Астроном и математик? – вздернул брови король Ренарт. – Воистину странный ответ, генерал. Или… он ваш человек?

– Ни в коей мере, ваше величество, – покачал головой генерал Гламмер. – Увы, как это ни печально для секретной службы и лично для меня, но все агенты, которые отправятся с посольством, будут находиться на второстепенных, ничего не значащих ролях. По большому счету, основной приказ, который им отдан, – ни во что не вмешиваться и ничего не предпринимать, кроме, разумеется, строго регламентированных действий в исключительных случаях. А профессор Шарнай именно тот, кто нам нужен в сложивших обстоятельствах. Крупный ученый с мировым именем, немного маг, но скорее теоретик, нежели практик. Честный и достойный человек, поплатившийся за свои убеждения.

– Насколько я помню, – задумчиво сказал король, – Эттон отправил его в опалу после того, как профессор открыто обвинил его в небрежном отношении к делам правления и бессмысленном развязывании войн.