Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)

– А отчего нет? – легкомысленно ответил Карвен. – У меня, говорят, чутье хорошее. А раз говорят, что оно есть, так почему им не пользоваться? Вот чувствуется мне, что ты – свой, и все тут.

– Подходит, – кивнул мальчишка. – Я себе друзей так быстро не назначаю, но и у меня это, как ты говоришь, чутье… и оно мне подсказывает, что в чем‑то ты прав, друг.

Карвен кивнул.
Сержант Йанор меланхолично прихлебывал пиво, задумчиво глядя на вершащееся действо.

– Что ж, твой папаша, по крайней мере, сам помер, – получасом и двумя кувшинами пива позже заметил Нэллен. – Это хорошо.

Карвен гневно дрогнул и с изумлением воззрился на нового приятеля.

– Эй! Я не к тому, что его смерти радоваться надо, но он хотя бы сам умер, понимаешь? – быстро добавил Нэллен. – Моего, например, убили… у меня на глазах.

Карвен замер.

– Я слишком маленький был, чтобы что‑то сделать, а он… слишком старый, наверное. Пока он нож доставал, его дважды ударить успели. – Мальчишка пожал плечами. – Так что ты не прав, Карвен. Я все‑таки знаю, как выглядит кровь… и как она пахнет. Вот только… это же песня, понимаешь? В песне все должно быть красивое. Хоть где‑то должно быть красиво, разве нет?

Карвен виновато вздохнул. А потом встал, вышел из‑за стола, подошел к задумчиво надраивающему пивную кружку кабатчику и заказал порцию вишен.

– Как это нет? – возмущенно поинтересовался он секундой позже. – Ах, никто не спрашивал раньше? Ну, значит, теперь иногда будут. Пошли кого‑нибудь на рынок, пусть принесут самых лучших. Я заплачу.

Сержант Йанор посмотрел на своего молодого приятеля, но ничего не сказал. Конечно, Феранна – это не какая‑нибудь провинция. В столице свежие вишни бывают не только поздней осенью, но даже зимой, маги на них какие‑то чары накладывают, чтобы не портились, вот только стоить это удовольствие будет вдвое, если не вдесятеро против обычной цены. Сержант еще малость подумал, прикинул размер жалованья Карвена, и, когда тот вернулся обратно, хлопнул его по плечу:

– Я плачу половину.

– Почему это? – возмутился Карвен.

– Потому что я так сказал, рядовой! Вопросы?

***

– Ваше величество, прежде чем мы приступим, я попросил бы вас уделить мне несколько минут наедине, – произнес новый вирдисский посол, профессор Шарнай, тем самым грубо нарушая тонкий дипломатический протокол, согласно которому он должен был действовать.

Король Илген чуть нахмурился, окинул профессора внимательным взглядом, потом улыбнулся и кивнул.

– Будь по‑вашему, профессор. Мой кабинет вас устроит?

– Разумеется, ваше величество. Благодарю вас.

– В таком случае пойдемте. Прочим же придется подождать нас здесь.

Дипломаты обеих сторон беспокойно задвигались. Хорошо, когда все идет как заведено. Всегда знаешь, как ступить, как поклониться, кому и что сказать в каждом конкретном случае. А когда так, как сейчас… И какая муха укусила профессора? Агенты безопасности ирнийской короны спешно меняли схему охраны короля. Нет, они, конечно, готовы ко всему, в том числе и к тому, что король с профессором вздумают отправиться в городской бордель. Схемы охраны разработаны даже на вовсе уж невероятные случаи, но… лучше бы их не было, этих случаев!

Король Ирнии Илген и вирдисский посол, профессор Шарнай, проследовали в кабинет его величества. Дверь закрылась.

– Я вас слушаю, профессор.

– Ваше величество, – поклонился профессор Шарнай, – мой государь, посылая в качестве посла именно меня, надеялся, что вашему величеству известно: я не умею лгать и не желаю обучаться этому искусству.

– Допустим, мне и впрямь это известно, профессор Шарнай, – наклонил голову король Илген.

– За последнее время, ваше величество, мне пришлось претерпеть ряд занимательных метаморфоз, – продолжил профессор Шарнай. – В частности, мне вновь пришлось превратиться в ученика и потратить некоторое количество времени, изучая тонкости дипломатического искусства.

Король Илген одобрительно кивнул.

– Однако то, что я намерен сообщить вашему величеству, не может быть выражено на языке дипломатии, – сказал профессор Шарнай.

– Занятно, – озадаченно отозвался король Илген. – Что ж, продолжайте, профессор.

– Я говорю это не от своего имени, но от имени своего государя, ваше величество. Но говорю не как дипломат, который чуть позже произнесет все то, что положено говорить дипломату в подобных случаях, но как человек, как патриот своей родины, как ученый, наконец…

– Профессор, я понял, не тяните, – попросил король Илген. – Я всегда был сообразительным, честное слово! Меня все наставники хвалили. Скажите же мне, что такого хочет мне передать его величество Ренарт с глазу на глаз.