Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)

Отпихнув не успевшего посторониться полковника, королева Грэйн проследовала во временный штаб, расположенный в малой столовой вирдисского королевского дворца. Она была чудовищно зла, но лишь отчасти на полковника и остальных недотеп, что пока лишь мешали ей действовать.

«Я не могу воевать одними лишь истуканами, мне нужны люди и эльфы, иначе из королевы, ведущей войну из‑за плеча супруга, я мигом превращусь в сбрендившую магичку, пытающуюся захватить мир. А тогда весь мир на меня и навалится. Я должна сохранять видимость легитимности своих действий. Нет, без людей и эльфов нельзя, хоть они и бесят».

И все‑таки злилась она по большей части не на собственных солдат. Бесил невесть куда пропавший из допросной комнаты наглец Нэллен. Если его на самом деле так звали. Ну, вот скажите, куда можно пропасть из магически зачарованного помещения – древними чарами зачарованного, ни один современный маг не откроет, – куда можно пропасть из помещения, из которого вообще нет выхода, совсем никакого, кроме портала, да еще если учесть, что на мерзавце в тот момент была мощная иллюзия оков, снять которую он сам был явно не в состоянии… Куда он делся? Растворился в воздухе? Просочился сквозь стену? Или за ним и на самом деле кто‑то стоит, как ей и казалось с самого начала? Кто‑то огромный… Кто‑то настолько огромный, что она его просто не видит?

В который раз уже она подумала о неведомом хозяине древней библиотеки. Ведь не мог же он сгинуть невесть куда? Быть может, он рядом, неподалеку… забавляется ее потугами… он ведь наверняка все‑все книги из своей библиотеки прочел, не то что она – там заклинание, здесь другое… или… или это кто‑то из Богов? Бог Дня или… одна из трех эльфийских Богинь? Кто‑то настолько огромный, что крохотной мошке, возомнившей себя великим магом, его просто не видно. Мошка ведь может так и не разглядеть ничего… кроме ладони, которой ее прихлопнут.

– Ну ладно, хватит, – сама себе сказала она. Сделала над собой усилие и успокоилась. – Из того, что он сбежал, совершенно не обязательно делать такие выводы. И вообще, об этом раньше нужно было думать. А теперь – продолжать начатое, и будь что будет.

Она решительно шагнула вперед, и двери штаба распахнулись перед ней.
«Надо бы мужа повидать, посмотреть, чем занят, приготовил ли уже свою победоносную армию или все еще возится», – подумала она, кивая вскочившим офицерам.
С неудовольствием припомнила какого‑то сумасшедшего мага, сумевшего проскочить порталом и остаться в живых, поморщилась, вспоминая, сколько каменных истуканов было уничтожено жалкой горсткой проклятых вирдисских пушкарей, – а ведь это значит, что придется еще раз тормошить амулет зла, отвратительная процедура и опасная притом, попробуй только ошибись. А потом она обвела глазами всех собравшихся офицеров и потребовала:

– Доклад, господа!

Наверное, ради таких вот мгновений она все и затеяла. Когда перепуганные мужчины – блестящие офицеры, – бледнея от ужаса и волнения, вскакивают, чтобы отчитаться и оправдаться.

Да. Именно так все и началось. Кто ж мог знать, что ставки возрастут так быстро, а игра из рискованной превратится в смертельно опасную, а дальше и вовсе – безумную. У того, кто связался с Запретными, один выход – вперед! Свернуть, повернуть назад или хотя бы попросту остановиться у него не получится. Он должен бежать все вперед и вперед, до самой смерти, а потом стать такой же пищей Запретных, как и его жертвы.

И есть лишь один выход – попытаться обыграть самих Запретных. Что с того, что ни у кого из людей этого до сих пор не выходило? Будь они и впрямь непобедимы, не сидели бы в той дыре, куда их загнали, питаясь крохами жалких человеческих жизней. А раз их когда‑то победили, то и в другой раз может получиться.

И что с того, что она не эльфийская Богиня? Запретные тоже не в прежней силе и славе. У нее очень даже может получиться, если… если неведомый хозяин библиотеки так и не вмешается. Если ему интересней наблюдать, что получится. А может… может, он просто выжидает? И если она справится… может ведь так случиться, что он не станет сокрушать ее, а напротив – предложит союз? Если она справится… быть может, он сочтет ее равной? И если недруги когда‑то сожгли его библиотеку, не может ли быть так, что он как раз, наоборот, нуждается в ее помощи? Быть может, то, что ей вообще выпал такой шанс, – его далеко идущий план? Быть может, она нужна ему?