Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)

– А это уже я виноват, что у него ничего, кроме слабительного… да еще и сколько этого самого слабительного на меня самого было потрачено, – вздохнул Феррен. – Надо побыстрей исправляться. И действительно становиться помощником отца.

– Я рад, что вы так быстро и совершенно самостоятельно додумались до правильного решения, ваше высочество, – промолвил мастер Шенкит с хитрой улыбкой.

– Это ты к тому, что ничего об этом ходе мы выяснять не будем? – сообразил Феррен.

– Совершенно верно, ваше высочество, – кивнул Шенкит. – Слишком опасно. Этот ход может оказаться чем угодно.

– А что, если этот ход может иметь какое‑то стратегическое значение? Ну… или хоть тактическое?

– Отдельно посланная группа профессиональных разведчиков, несомненно, попытается это установить, ваше высочество, – ответил маг. – У нас же совершенно другая задача. А пытаться выяснить, кто, когда и для чего этим ходом пользовался… иногда я жалею, что не все люди и эльфы обучаются магии.

– А что, магия может как‑то помочь прояснить этот вопрос? – спросил Феррен.

– Магия помогает привыкнуть к мысли, что есть некоторые вещи, прояснить которые не представляется возможным. Иные и вовсе лежат вне пределов понимания. Они просто есть. Ими можно пользоваться. Вот как мы сейчас – идем по этому ходу, но вряд ли когда‑либо узнаем, кто, когда и для кого его здесь устроил.

– Ладно, – вздохнул Феррен.

«Идем здесь, болтаем… словно в дворцовом саду на прогулке… одно отличие – шепотом. Ну, ладно – я… а Шенкит? Или это так и должно быть?»

Вглубь… вглубь… шорох шагов, дыхание… магические светильники, загорающиеся впереди и гаснущие позади группы…

Опасность пришла внезапно и совсем не оттуда, откуда ее ждали.

– К стене! – раздается магически усиленный шепот мастера Шенкита.

Феррен вместе с остальными прижался к гладкой стене хода, и мимо него медленно прошествовали четверо каменных истуканов. Истуканы несли здоровенные бочки.

– Что это? – одними губами прошептал принц, созерцая, как странная процессия внезапно сворачивает и скрывается в ближайшей стене. – Что они несли?

– Пиво! – таким же шепотом отозвался один из его телохранителей. – Всеми Богами клянусь, ваше высочество, это пиво!

– Ну, если у них какой‑то праздник… не значит ли это, что наши шансы повышаются? – спросил принц.

– Если у них какой‑то праздник, это значит, что нам нужно поторопиться, – негромко, ничего не выражающим голосом пояснил мастер Шенкит. – Те, кого мы собираемся спасти, могут оказаться лакомым блюдом на этом самом празднике.

– Поспешим, – заторопился принц.

– Поспешим. Но осторожно, – откликнулся маг. – Мы не слишком поможем несчастным, если присоединимся к ним в качестве новых жертв.

Дальше… дальше… еще дальше… магические светильники загораются и гаснут по мере того, как группа людей и эльфов продвигается вперед… зажигаются и гаснут за спиной…

«Так далеко… так глубоко… удастся ли вывести хоть кого‑то? Смогут ли они пройти столь долгий путь? – мрачно думал Феррен, упрямо переставляя ноги. – Смогу ли я принять правильное решение, если случится что‑нибудь непредвиденное? А ведь оно не может не случиться. Не сейчас, так потом. На обратном пути. Много‑много людей… измученных… напуганных… Ладно, маги окажут помощь, наложат соответствующие заклятия, а потом? Вот мы идем по этому узкому ходу, длинная‑длинная процессия, и из стен начинают выскакивать истуканы… какой приказ я должен отдать? Всем слушаться мастера Шенкита? Хорошо. Именно это я и прикажу. А Шенкит? Знает ли он, что приказывать в подобной ситуации?»

Принц искоса посмотрел на мага.
«Спросить бы…»
«Но если кто‑то услышит…»
«Нет, раньше надо было спрашивать!»
«А кроме того, я очень боюсь услышать в ответ: не знаю, ваше высочество».
«Или увидеть удивленный взгляд и выяснить, что он о таком и вовсе не подумал!»
«Да нет, не может быть такого, чтоб не подумал!»
Дальше… дальше… еще дальше… все глубже и глубже, все ближе к неведомому… принц Феррен почти кожей ощущал чью‑то злобную волю, что, словно ровное дыхание невероятно огромного существа, струилась откуда‑то снизу.
Внезапно прямо перед ним из стены вдруг выступило нечто настолько неожиданное, что он совершенно растерялся.