Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)

– Почему у меня нет выбора? – хриплым от потрясения голосом выдохнул Карвен, оглядываясь по сторонам. Ну и забрел он, пока все это выслушивал! Какие – то задворки! Так и кажется, что из какой – нибудь мрачной подворотни сейчас разбойник вылезет. Даром что день только начался, здешние подворотни даже днем страшновато выглядят.

Он не ожидал, что маг немедля ответит. Захочет – ответит. Не захочет – промолчит. Его воля.

Маг ответил.
Почему у тебя нет выбора? Да вот поэтому!
И слепящая боль рухнула на Карвена. Скомкала, смяла, скрутила, швырнула наземь…

– Боже… как больно… – выдохнул корчащийся Карвен.

Это не боль,

 – откликнулся незримый палач. – Это урок послушания. Видишь, на что способен мой маленький подарок? Терпи и слушайся.

– Сволочь ты! Гад! Падла последняя!

Я не падла. Я твой добрый наставник.

– Добрый наставник?! Да я такому наставнику руки – ноги переломаю, если найду!

Ты не станешь ничего мне ломать, ты научишься быть послушным.
Одному Богу известно, откуда у Карвена нашлись силы, но он встал. Он не ощущал больше на пальце незримого перстня, тот болью растекся по всему телу и смотрел откуда – то из глубин его собственной сути, словно огромный ужасный глаз. Да он и был глазом, этот жуткий сгусток колдовства, вот только не глазом самого мага, а чего – то куда большего и стократ худшего, стоявшего за господином Лури, словно немая тусклая тень.
Это было так понятно и так страшно, что боль отступила. Она больше не имела никакого значения.

– Отец! – с отчаяньем выдохнул седьмой сын кузнеца, не столько призывая на помощь, сколько норовя хоть за что – то в этом мире ухватиться. Потому что собственных сил не хватало, а он чувствовал – стоит ему согласиться хоть с чем – то, чего требует маг, и… проще самому повеситься. Потому что тогда эта призрачная тусклая тень окончательно воплотится, чтобы встать и за его спиной тоже. Можно сколько угодно поминать всуе дьявола и чертей, но не доведи Бог, они и впрямь откликнутся. Лучше тогда и вовсе не жить.

Но помощь пришла.

– Могильная земля любой глаз закроет! – проговорил в самое его ухо голос умершего отца.

Ахнув от неожиданности, Карвен замер. А потом принялся действовать. Голос отца не унес боли, но придал сил. И надежды.

Дрожащими руками вытащив из – за пазухи платок с могильной землей, Карвен аккуратно развязал его и сыпанул щепотку на незримый перстень.

Омерзительный визг едва не лишил его сознания, но он устоял. А перстень свалился с пальца, словно насосавшийся крови клещ.