Ирония как компонент английского стиля коммуникации

При восприятии словесных форм комизма важен фактор неожиданности. Исследователи говорят о переходе с привычного, автоматического режима использования элементов языка на процесс их креативной актуализации [Хайрутдинова 2003.. Пониманию комизма во многом способствуют ожидания, особый эмоциональный настрой, интеллектуальная готовность на мгновенное изменение фокуса внимания.

Таким образом, комизм – это сочетание причины (смешной объект) и следствия (восприятие этого объекта рецепиентом с юмористической точки зрения, которое обусловлено посредством включения определенных механизмов понимания).

Ирония может быть выделена в самостоятельную форму комического наряду с юмором и сатирой. Данную точку зрения разделяют многие исследователи: О.Я. Палкевич рассматривает иронию как один из модусов комического, наряду с юмором, сатирой и сарказмом [Палкевич 2001]. Ю.Н. Варзонин отмечает, что бытовое сознание относит иронию и шутку (анекдот) к комическому, к юмору [Варзонин 2004: 37]. Попытку разделить данные формы комического предпринимает К.А. Воробьева, по мнению которой ирония более индивидуальна и интеллектуальна, чем юмор, менее активна и менее социально окрашена, чем сатира, и все эти явления можно считать категориями комического [Воробьева 2008].

Категория комического неоднородна. Во многих случаях для различия между эстетической («высшей») категорией комического и внеэстетической («низшей») используется разная терминология. В одних случаях говорят о «комическом», в других – о «смешном». Вслед за В.Я. Проппом мы не будем различать эти понятия. «Комическое» и «смешное» мы объединяем под одним термином и понятием – «комизм». Это не значит, что «комизм» есть нечто совершенно единообразное. Разные виды комизма ведут к разным видам смеха, и наше исследование подтверждает эту идею (о разных типах смешного см. пункт 1.3.1.)-

В структуре комического необходимо различать виды комического (юмор, ирония, сатира) и формы комического (шарж, карикатура, пародия, гротеск) [Пивоев 2000: 38]. Традиционно считается, что среди видов комического ирония занимает промежуточное положение между сатирой и юмором. Большинство исследователей сходятся в том, что ирония является полноправной формой комического. Введение понятия «иронический смысл» и его исследование «на всех ступенях языковой системы помогает иронии занять принадлежащее ей по праву положение, равноправное с другими формами комического, такими как юмор и сатира» [Походня 1989:23].

Однако неверно было бы видеть в иронии лишь категорию комического, упуская из виду содержательную сторону. Необходимо принимать во внимание специфику эмоционально-ценностного отношения, переживания иронии. Некоторые исследователи указывают на то, что ирония не всегда является видом комического, так же как не всегда является насмешкой. Такого мнения придерживается О.П. Ермакова. В качестве примера она приводит высказывание, которое при явной иронии не содержит ни мнимой похвалы, ни насмешки, ни элементов комического: Я потерял деньги. – Много? – Много. – Весело! [Ермакова 2005: 8–9].

Действительно, ирония может рассматриваться шире, чем просто комическое. В философском плане это феномен культуры.

1.1.4. Антропоцентрический подход к изучению иронии

Поскольку ирония – продукт речевой деятельности человека и предназначена для человека, ее невозможно рассматривать в отрыве от личности, производящей ее, и личности, ее воспринимающей.

Многие исследователи отмечают неразрывную связь иронии как текстовой категории, которая реализуется лингвистическими средствами, с экстралингвистическими моментами (социальной позицией автора, его биографией, положением в обществе, этическими нормами, философско-политическими течениями эпохи), а также замечают, что ирония вписывается в круг проблем, ориентированных на характеристику внутреннего мира человека [Петрова 2010, Палкевич, 2001].

Отталкиваясь от человека как автора и адресата иронического высказывания, некоторые исследователи предлагают поэтические определения этого явления. Нам показалось интересным описание иронии как странничества, предложенное И.А. Осиповской. Она утверждает, что ирония и странничество не просто описываются друг через друга, но и оказываются своеобразными синонимами. Таким образом, иронизирующий человек подобен страннику, не имеющему стабильности в жизни, постоянно ищущему и довольствующемуся лишь временным приютом. Он странствует в трех сферах:

1) в области морали: не выбирая, а перебирая возможности, ироник демонстрирует у себя отсутствие моральных ориентиров, он чужд какой бы то ни было морали;

2) в области собственного «я»: иронизирующий примеряет различные маски и образы, не смея быть кем-то одним, и путешествует от одного «я» к другому;

3) в области бытия и действительности: находясь в любой действительности, ироник несет с собой «небытие», отрицание этой действительности [Осиповская 2007: 85].