Иррегулярный интеллект

Несмотря на свою прославленную стойкость, дьяволопоклонники немедленно впали в панику: один закричал и начал стрелять из плазмомёта куда попало; в это время двое остальных отчаянно сражались друг с другом за право первым проскочить в проход под стеной.

Ле Саж заворожённо наблюдал за тем, как одного из этой пары обхватило щупальце и потянуло вглубь помещения. Попытка перебить щупальце, предпринятая его товарищем, оказалась неудачной – разряд плазмы угодил в спину последнему, уже было счастливо нырнувшему под стенку, дьяволопоклоннику.

Надтреснутый смех вырвался из глотки Ле Сажа. Растерянно озираясь, последний анархо-антихрист выстрелил куда-то, где раздался плеск воды. Он даже не заметил, как другое щупальце в это время приблизилось к нему сзади.

Ле Саж как воды в рот набрал; он злорадно наблюдал за происходящим. Щупальце ухватило бойца с плазмомётом за ногу резким неожиданным движением. Ещё одно обвило свою жертву за талию; объединённое усилие, несмотря на яростное сопротивление, свалило человека. Его руки, словно умоляя о помощи, в последний раз взметнулись над водой – и окончательно исчезли.

Ле Саж остался один.

Ожидание смерти, к которому он почти привык в последние часы, стало нестерпимым. Казалось, вот-вот одно из щупалец Тысяченогого сожмёт его могучей хваткой, сминающей кости, как стекло…

Но этого не происходило.

Когда он уже было решил, что опасность миновала, послышался плеск – из сточных вод поднималось нечто огромное, более всего походившее на пачку разваренных спагетти. Они имели отталкивающий, тошнотворный вид. Бледные, никогда не знавшие света солнца, щупальца покрывали зелёные, будто оставленные коррозией, пятна.

Руками, привязанными к балке над головой, Ле Саж нащупал выступ, показавшийся ему достаточно острым, и стал торопливо тереть об него свои углеволоконные узы. Понимая, что всё равно не успеет, он с удивлением заметил, что непроизвольно ускоряет движения в безнадёжной попытке опередить чудовище.

Влажное щупальце коснулось его лица. Писатель вздрогнул от омерзения и попытался пнуть его ногой, но не дотянулся. Тем не менее, тварь почему-то медлила. Наконец, одно из щупалец начертало на стене некий знак, а сам монстр ушёл под воду, оставив после себя быстро расходящиеся круги.

Ле Саж, всё ещё не веря в своё чудесное спасение, попытался разглядеть, что же именно нарисовал Тысяченогий. Тварь явно обладала разумом!

Знак определённо был ему знаком, Ле Саж уже где-то видел его ранее. Наконец он вспомнил, и, поражённый, чертыхнулся – это же монограмма Эльзера! Популярный в народе музыкальный исполнитель бесследно исчез вскоре после Революции, и большинство полагало: Моррид попросту втайне убил его. Однако сейчас Ле Саж получил подтверждение тому, что Коронованный Президент сдержал своё обещание поселить Эльзера в Канализации, причём ужасным, воистину бесчеловечным образом.

Он вновь начал тереть свои путы о выступ. Ле Саж чувствовал необходимость во что бы то ни стало успеть на поле боя. Что-то говорило ему: Френни в опасности.

Выбравшись на поверхность, он сразу же направился к Короне; определить верное направление оказалось несложно, ведь изо всех подвалов, развалин и импровизированных укрытий, давно заменивших нормальное жильё, выбирались следовавшие к дворцу люди. Ле легко затерялся в толпе.

Простые жители Туфы и ещё вчера охотившиеся на них дьяволопоклонники объединялись против общего врага – Моррида; главной темой разговоров являлись сокровища Короны. Ле Саж, благодаря всех богов за купание в Канализации – теперь он практически не отличался от окружающих, – предпочитал молчать и сохранял возможно более свирепое выражение лица. В одной из железобетонных плит рухнувшего многоквартирного дома он выломал ржавую арматуру и вооружился.

Вскоре его путь преградил затор. Как оказалось, Жрецы Зла проводят омерзительные ритуалы крещения новообращённых перед тем, как определить в один из штурмовых отрядов.

Анархо-Антихрист XI, с невольным восхищением подумал Ле Саж, обладал исключительными организаторскими способностями.

Он прошёл блокпост; повторил за жрецом слово и жест – перепачканное лицо не позволило дьяволопоклонникам опознать его – и занял своё место в колонне. Маршируя по направлению к дворцу, они пели какой-то безумный гимн.

Едва красноликие командиры ослабили внимание, Ле Саж скользнул в ближайшие руины и укрылся на относительно целом цокольном этаже. Крошечное помещение, судя по обилию кастрюль, ложек, сломанной кофеварке, некогда являлось кухней. По пластиковому столу сновали многочисленные гигантские гейомские тараканы в ладонь величиной. Писатель счёл их компанию куда более приятной и веротерпимой, чем общество анархо-антихристов, и, прислонившись спиной к стене, осел на сгнивший линолеум пола.

Он только сейчас понял, насколько устал.