Исаак Бродский

Естественно, что в коллекции Бродского живопись по количеству произведений уступала графике. Это понятно: графику удобнее хранить, она занимает меньше места, и в ней есть своя особая прелесть, недаром художник-график Николай Радлов замечал, что «графика не все может, но многое смеет». А Бродский выражался более парадоксально: «Живопись выцветает, а рисунок остается».

Если основываться на хронологии, то самая ранняя работа в собрании относится к концу XVIII века - портрет Михаила Илларионовича Кутузова, тогда еще штаб-офицера Луганского полка. А далее по собранию Бродского можно изучать историю русского искусства: у него были не только произведения Репина, но и Сурикова, Левитана, Серова, Нестерова, Архипова, Рылова, Юона, Рериха, однокашника по Одессе Давида Бурлюка, товарища по Академии Александра Савинова и многих других. Не случайно он с гордостью замечал, что по полноте представленного материала его коллекция уступает только Третьяковской галерее и Русскому музею.

Марк Шагал. Вид в сад. 1917

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Борис Григорьев. Улица блондинок. 1917

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Борис Кустодиев. Лежащая натурщица. 1915

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Константин Сомов. Фейерверк. 1922

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Борис Кустодиев. Масленица. 1919

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Подчас понравившиеся работы абсолютно не соответствовали его собственной манере в живописи. Тем интереснее рассматривать большое полотно Бориса Григорьева Улица блондинок - гротеск, столь свойственный этому художнику.

Не удивительно, что наблюдательный портретист Борис Кустодиев,создавая чуть ироничный графический портрет Бродского, изобразил его в 1920 году не художником у мольберта, а энергичным собирателем, который несет по улице новое приобретение - картину Купчиха самого Кустодиева.

1917 год. «Революцией мобилизованный и призванный»

В конце 1917 года в Петрограде в Исполнительном комитете по делам искусств начали работать представители самых различных отраслей искусства: Максим Горький, Александр Блок, Александр Бенуа, Александр Головин. Входил туда и Бродский. Председательское место обычно занимал Луначарский. Именно совместная работа в комитете позволила Бродскому теснее познакомиться с наркомом, а позднее обратиться к нему за рекомендательным письмом к В.И. Ленину, личность которого, по словам художника, представлялась ему «исключительной и крайне интересной для изображения».

Не то чтобы Бродский был человеком глубоко политизированным, хотя памятны его переживания по поводу политических событий 1905 года. Но после ощущения тоски и душевной неустроенности события октября 1917 года его чрезвычайно взволновали. «Великая Октябрьская социалистическая революция с первых же дней захватила меня. Мне сразу сделалось ясно, что позорно современнику, а тем более художнику, пройти безучастно мимо тех великих событий, которые не по дням, а по часам развивались перед нашими глазами. Я понял, что отобразить революционную эпоху и ее великих людей - долг каждого художника». Так возникли многочисленные портретные зарисовки Ленина, а потом и огромная картина Торжественное открытие II конгресса Коминтерна во дворце Урицкого в Ленинграде (1920-1924).

Первомайская демонстрация на проспекте 25 Октября. 1934

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Страницы Каталога-путеводителя по картине И.И. Бродского «Торжественное открытие II Конгресса Коминтерна во дворце Урицкого в Ленинграде». 1924

Выступление Владимира Ильича Ленина на митинге рабочих Пулковского завода в мае 1917 года. 1929

Центральный музей В.И. Ленина, Москва

Четыре года работал Бродский над картиной - колоссальным групповым портретом. Уже тогда, в работе над этим огромным полотном, возникла потребность воспользоваться помощью других художников, делавших вместе с ним наброски портретов делегатов. К совместной работе Бродский привлек художников Леонида Пастернака, Бориса Кустодиева, Мстислава Добужинского, Сергея Чехонина, Георгия Верейского, Георгия Савицкого и скульптора Николая Андреева. Бродскому удалось передать приподнятую атмосферу заседания. По окончании работы «картина приобрела большую популярность. Она была показана во многих городах - Москве, Ленинграде, Перми, Свердловске - и всюду пользовалась успехом».