Исагогика. Ветхий Завет

Кумрановеды с самого начала обратили внимание на сходство между порядками в ранней Церкви и у ессеев. В общинах была должность «надзирателя», что соответствует греческому слову «епископ». Трапезы кумранцев напоминали первохристианские агапы — вечери любви. В Кумране молились, обращась не к Иерусалиму, а к востоку, как это делали поздние христиане. Время молитвословия было разделено на три часа, как установилось и в церковной практике. Общность имущества в Иерусалимской церкви (Деян 2,44-45) также наводила ученых на мысль о сходстве с Кумраном. Ессеи подчинялись коллегии, состоявшей из 12 священников; во главе Церкви апостольских времен стояли Двенадцать. В кумранском лексиконе встречается много выражений, свойственных новозаветным писаниям («нищие духом», «сыны света» и т. д.). Символ веры ессейских пустынников имеет точки соприкосновения с раннехристианской литературой (Дидахе, Посланием Варнавы, Пастырем Гермы). И, наконец, примечательно, что члены ордена называли себя иногда «общиной Нового Завета». Они утверждали, что на них исполняется пророчество Иеремии о Завете, который будет начертан в сердцах Самим Богом.

Первые исследователи Кумрана (Джон Аллегро и др.) на основании указанных аналогий выдвинули гипотезу, по которой само христианство якобы родилось в ессейской среде. Однако дальнейшие открытия и более тщательный анализ документов показали, что ессеи стояли куда дальше от Евангелия, чем это представлялось на первый взгляд. Теперь можно с уверенностью сказать, что кумранская идеология была во многом диаметрально противоположна христианству.

Как же в таком случае объяснить сходство ессейских обычаев и понятий с новозаветными?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно познакомиться с историей общины и ее идеями.

3. Праведный Учитель. Единственное хронологическое указание в кумранских текстах содержит так называемый Дамасский документ. В нем сказано, что союз «избранников» возник через 390 лет после разрушения Иерусалима Навуходоносором, то есть около 190 года. Но именно к этому времени сформировалось движение хасидов, благочестивых противников греческого влияния (см. §27). От слова «хасиды» (арам. хасайя) происходит, вероятно, и название «ессеи».

Далее Дамасский документ сообщает, что «избранники» двадцать лет «как слепые, нащупывали дорогу, блуждая во тьме, пока Бог не воздвиг им Праведного Учителя» (1,10). Следовательно, он жил в эпоху Антиоха Епифана.

Имя этого вождя ессеев осталось неизвестным. Древние историки о нем не упоминают. В кумранских свитках он фигурирует только как Священник, Избранник, Взыскующий Закона, Единственный Учитель, Праведный Учитель. Титул своего наставника община заимствовала из Кн. пр. Иоиля (см. §26).

Во время гонений многие ревнители веры бежали в горы и пустыни, где жили «по подобию зверей, питаясь травами, чтобы не сделаться причастным осквернения» (2 Макк 5,27). Сам Учитель, как можно понять из намеков, удалился в Сирию, в землю Дамаска.

Настроение у беженцев было апокалиптическим. Своей главной целью Учитель считал возвещение скорого пришествия Мессии. Он верил, что Бог «открыл ему все тайны словес рабов Своих — пророков», и искал в Библии признаки, указывающие на близость мессианской эры.

В кумранских Гимнах, которые обычно приписывают Учителю, он и сам выступает в качестве пророка:

Я Учитель мудрости, я познал Тебя, Боже мой,
Духом, который Ты вложил в меня…
И Ты сделал из меня как бы отца для сынов милости,
Как бы питателя для людей предзнаменования.

(XII)

От людей, вступавших в общину, требовалось доверие к пророческой харизме Учителя. При этом он не объявлял себя ни чудотворцем, ни Мессией. Напротив, ему были свойственны чувство покаяния и сознание своей немощи:

А я — создание из праха,
Что я такое?
Глина, смешанная с водой…
Ты призвал меня по милости Твоей
И дал мне прощение ради полноты благодати Твоей.

(XII)

Маккавейские книги обходят Учителя молчанием; это и понятно. Они написаны во славу мучеников и борцов с языческой тиранией. Хасиды же, хотя сначала поддержали Иуду, но после отошли от него. Оба хасидских течения — фарисеи и ессеи оказались в оппозиции к новой династии Хасмонеев. Ессейские писатели в своих книгах с негодованием говорят о моральном упадке царей-первосвященников, обвиняя их в насилии, ограблении бедняков и во всевозможных пороках.