Исай

– А ему некогда, – хмыкнул Исай. – Он на работе женат. И шеф у него – зверь.

– Не наговаривай на моего деда, балбес! – заметила Дарина.

– Зверь, зверь, – подтвердил Матвей, а Даря лишь махнула рукой.

Я предпочла не уточнять детали. Если Штормов выглядел пугающе, то я боялась даже представить, каким может оказаться его начальник.

* * *

Белка уснула по дороге домой. Было спокойно на душе и радостно. Сегодня я предпочел не думать о делах и проблемах. Но нужно было сделать всего один звонок, чтобы запустить шестеренки механизма.

Я планировал увезти жену и дочь на несколько дней из города. И уже утром я собирался ей об этом рассказать. Билеты куплены. Бабушки обещали собрать чемоданы. И все, казалось бы, продумано и уже решено.

Но! Мне хотелось лично поквитаться с родней Сени за каждую слезинку, что она пролила по их вине.

Да, это было варварством с моей стороны. Неоправданной жестокостью. Безумием.

Но я не мог просто перевернуть страницу и жить дальше. Интуиция подсказывала, что эти люди не успокоятся. Будут пытаться влезть, повлиять, давить, угрожать.

Я успел многое узнать о семье Судаковых и Белокуровых. Об их пристрастиях, увлечениях, интересах. Об их бизнесе и связях. И задавался одним вопросом: как Белке удалось вырасти такой нежной и замечательной? Как так вышло, что вся эта грязь обошла ее стороной?

Ее воспитывала бабушка, а потом по счастливой случайности, судьба свела меня с девчонкой. Я помню, как в школе вступался за нее, оберегал, заботился. А потом и в университете. И помню, как выбор моей Белки не одобряли родители.

Думаю, уже тогда они все просчитали и просто давали время дочери вырасти, чтобы уже потом окунуть ее в свои проблемы, заставить работать на себя. И Судаков этот. К нему у меня был отдельный разговор.

* * *

Глава 23

Тачка остановилась перед крыльцом. Я вышел из салона и подхватил сонную жену на руки. Белочка тихонько вздохнула, оплела руками мою шею и вновь прикрыла глаза.

Я попытался не смеяться. Жена была настолько легкой, что даже закутанную во все эти юбки и корсеты, мне не составило никакого труда отнести ее до самой спальни.

Ребята взяли дом под охрану. Верочка с бабушками уже смотрели десятый сон. А я был намерен аккуратно разбудить Белку. У нас ведь первая брачная ночь. И я собирался провести ее, как полагается.

Жена.

Такое емкое, значимое слово. Такое родное.

Сеня устроилась удобнее на подушке, так и не открыв глаз.

Сбросил пиджак, обувь и присел на кровать рядом с любимой. А, может, не будить? Так сладко сопит во сне, устала, перенервничала.

Коснулся ее ладони, неподвижно лежащей на покрывале. Я уже не мог не касаться ее. Мне казалось, что легче перестать дышать, чем смотреть на любимую.

Словно чувствуя мой взгляд, Белочка перевернулась на спину и приоткрыла один глаз.

– Мы уже дома? – тихонько спросила она.

– Да, дома, – кивнул я, широко улыбаясь.

Дома! В нашем собственном доме. За стеной спит дочь. А мы здесь – вдвоем, женаты.

Я не раз говорил Арсении, что люблю ее. Но Белка даже не догадывалась, как сильно я схожу с ума по ней.

Дни, месяцы, годы без нее, проведенные в поисках и борьбе с самим собой и всем миром, были для меня адом. Я сотни, тысячи раз умирал вдали от нее. Умирал, когда тело не слушалось, и приходилось заново учиться передвигаться. Когда боролся с дикой болью, ставшей привычной и родной. Боролся, потому что знал: я найду свою Белку. Знал, что она где-то ждет меня. И любит.

Я не сомневался ни минуты в этом. И теперь, когда видел ее глаза, родные, красивые, с бушующей в них нежностью и любовью, понимал – все было не напрасно.

– Фелюш…. – выдохнула Сеня, словно прочла мои мысли все, до единой.

Я успел подхватить ее прежде, чем она запуталась во всей этой белоснежной красоте. Я мог бы встать на колени и поблагодарить Судьбу, Всевышнего и саму Белочку за то, что она у меня есть. Моя единственная и желанная.

Но я предпочел не разжимать объятий. Предпочел стиснуть руки крепче, почувствовав каждую хрупкую косточку на любимом теле.

– Мне страшно, Фелюш, – тихо прошептала Сеня, а я нахмурился. – Страшно, что все вот так же неожиданно закончится. Оборвется. И ты опять исчезнешь. А я не смогу… Я не знаю, как жить без тебя….

– Глупости, Белочка, – прошептал я.

Обхватил ладонями грустное, но до боли доверчивое лицо жены. Заглянул в глаза. Заскользил носом по бархатистой коже щеки, глубоко втягивая аромат моей девчонки. Я чувствовал себя наркоманом, жадным и зависимым от «дури». Вот только моим наркотиком была Белочка.

– Я никуда от тебя…. Ни на шаг…. – прерывисто шептал я, говорить связно уже не выходило.

Мое тело отказывалось поддаваться доводам разума. И я даже не пытался сдерживаться. Зарылся пальцами в красиво уложенные волосы. Белка немного отклонилась, заглядывая в мои глаза.

Ее улыбка вышла печальной, и мне захотелось стереть эту грусть с ее лица.

– Ты ведь больше не участвуешь в гонках? – задала жена именно тот вопрос, которого я опасался больше всего.

Мы не говорили на эту тему. Просто не было времени. Да и я сам намеренно избегал ее. Но теперь не мог сделать вид, будто не расслышал фразы.