Исара. Часть 1

Марина старалась отвлекать щенка своей тихой и ласково-понимающей речью и в это время тянула к нему руку, чтобы аккуратно взять в ладошку, или хотя бы погладить. Кто хоть раз пытался погладить собаку, скалящую тебе все свои сорок два зуба, очень хорошо понимают, как это страшно. Для примера можно запустить кухонный комбайн, оголить его ножи, и попытаться погладить. Страшно? Нам в отличии от Марины тоже было страшно, даже Аша ждала результата с очень взволнованным лицом.

– Твою мать! – резко крикнула зоозащитница.

– Чёёёё? – хором ответили мы и у меня в глазах прям ясно предстала картина, как Марине откусили полруки кухонным комбайном.

– Народ! Я забираю это чудо к себе навсегда! Я его вообще никому не отдам! Он не скалится! Это чудо! Он не скалится! Он УЛЫБАЕТСЯ!!!

– ЧЁЁЁЁЁЁЁ? – мы переглянулись.

Марина вылезла из-под куста прижимая к себе Форчи, который сидел на руках у счастливой девушки и кажется боялся дышать.

– Ну-ка, улыбнитесь!

– Зачем?

– Ну чё вам сложно улыбнуться?

Мы, все семеро, как по приказу выдавили из себя улыбки, которые больше были похожи на гримасу.

И в этот момент случилось то, что вообще никто из нас не ожидал! Форчи тоже улыбнулся! Он тоже растянул гримасу по своей мордочке, показав нам свои белоснежные зубки с крепко сомкнутой челюстью.

– Да ну!!! – засмеялись мы все вместе уже искренне и без гримасы.

И Форчи, воодушевленный нашим смехом, ещё раз продемонстрировал свою улыбку более открыто и тоже очень искренне, потому что его хвост в этот момент вилял со скоростью света!

– Он никогда не скалился! Он улыбался вам! А вы убегали. Он и не знал, что вы просто боялись! Ведь он тоже боялся, и старался как умел, показать вам своё доброе отношение! Вы ведь показываете зубы, когда улыбаетесь! Вот и он показывал! – кричала Марина сквозь смех и крепко накрепко прижимала к себе Форчи, который в свою очередь лизал ей лицо и руки, вилял хвостом, и не переставал улыбаться!

– Как же мы его отдадим? – вдруг опомнись бразильянки.

– Молча! – выпалила Марина. – Девчатаааа! Я буду приезжать с ним в гости к вам. Но я никому его не отдам. И вообще! Он – ДЕВОЧКА!

– Ну ещё из-за собаки передеритесь. – я был на стороне зоозащиты России, и тоже не хотел оставлять этим балаболкам, такую улыбчивую прелесть!

– Будем воспитывать его все вместе! По очереди! – Виталя как обычно был гуманистом, а я в этот момент был чудовищной жадиной-говядиной!

– «Стена»! – опомнились бразильянки. – Аша, что со «стеной»? Что с кораблями? Что …

– Всё хорошо. – голос Аши ещё звенел нотками счастья за Форчи и она забрала щенка у Марины, чтоб погладить и пожулькать это бесценное сокровище. – Не переживайте. Исара перезагрузилась перед завершением похода. Она готовится сомкнуться.

– А корабли? Корабли, которые сейч…

– Они не смогут покинуть планету. У Исары есть своё гравитационное поле по периметру. Гравитация не даст. Зря они спланировали запуск.

– Если бы они запустились раньше на сутки, у них бы всё получилось?

– Конечно нет. – улыбнулась Аша. Гравитация работает по принципу, чем дальше грани Исары друг от друга, тем она сильнее.

– Идея с кораблями была изначально провальная? – спросил я.

– Конечно да.

– Они не знают этого.

– Конечно нет.

– Они разобьются?

– Нет. Их притянет силой гравитационного поля к одной из граней Исары, где будет активирован то же самый процесс прохода через неё. Люди с украшениями, – Аша посмотрела на бразильянок, – и люди с браслетами – Аша посмотрела на меня и Анну. – Пройдут в эту часть планеты. Остальных, ждёт та участь, которую они сами себе выбрали.

– Жестоко. – вздохнул я.

– Лечение организма – всегда процесс очень жестокий, по отношению к вирусу, пожирающему этот самый организм.

Анна обняла меня, Марина поцеловала в щечку каждую из бразильянок, Виталик нежно прижал к себе Форчи, и махнул взглядом на АЮ, молча попросил открыть проход в нашу общину.

Глава тринадцатая. АЯ

Ожидать накала страстей, происходящих на Земле, жители кораблей, не стали. До «стены» оставалось по средним подсчётам около одна тысяча четыреста пятьдесят километров с каждой из сторон. Грани «стены» приближались, а смена её цвета не сулила никому ничего хорошего. Разогрев двигателей включили в девять часов семнадцать минут по местному времени, корабли начали давать старты в девять часов двадцать шесть минут.

Напряжение среди оставшихся ушло, все всё поняли… многие толпой бежали прям под сопла кораблей, как они считали – терять им больше нечего, и больше двух сотен были мгновенно заживо сожжены. Оставшихся это напугало, но неотвратимость наступления «стены» пугала ещё больше.

Часть людей вернулась в свои дома и предалась молитвам, многие заканчивали жизнь суицидом, кто-то просто смиренно разводил костёр, ставил чайник и доставал из дальних запасов заварку и печенюшки.

Корабли, осыпав оставшихся гулом двигателей, начали скрываться за облаками и превращаясь в небольшую точку на небе, уходить вдаль. Завидовали им все. Все, кто остался.

***