Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1

Второе, что я обнаружил, — это отсутствие мало-мальски внятного (пусть не детального, но сколь-нибудь вразумительного) анализа текущего социально-экономического состояния России. То есть образа реальности, от которого необходимо отталкиваться при любом долгосрочном планировании.

Мне рассказывают, в какой точке Б я должен оказаться, но при этом не говорят, в какой точке А я нахожусь. Я понимаю, что культура стратегического проектирования претерпела за последние двадцать лет страшный и во многом невосполнимый урон, да и в 1985 году была не ахти какая. Но элементарные нормативы чиновно-бюрократического описания утеряны быть не могут. Согласно этим нормативам, без точки А нет точки Б.

Так что это все значит?

Третье, что я обнаружил, — отсутствие серьезного обсуждения возможных сценарных вариантов развития России, связанных с общемировым социально-экономическим и военно-политическим контекстом и его возможной динамикой. Между тем это решающий момент.

Мне скажут: «Да это все заморочки, политология, а люди серьезным экономическим делом занимаются».

Прежде всего, нужно установить, что это не заморочки, а стандарт. Не бывает серьезной Концепции без сценариев. Все это понимают. И вряд ли кто-то станет отрицать, что мир переживает непростой экономический период. Это тоже вроде все понимают. Что же касается того, что люди занимаются не заморочками, а очень серьезным делом, то… как не согласиться?

Они очень серьезным делом занялись, эти люди.

Они, например, выдвигают в качестве безусловного позитива то, что Россия — ура! — достигла беспрецедентной для развитых стран открытости своей экономики. И называют цифру: внешнеторговый оборот в 2007 году составил 45 % ВВП.

Я не экономист, и у меня железные нервы. Но тут мне захотелось, чтобы налили… То ли десять грамм нитроглицерина, то ли 250 грамм спирта… Лучше второе. Потому что (сообщаю для справки) у ЕС внешнеторговый оборот со странами за пределами сообщества около 18 % ВВП. Примерно столько же у США. А в Китае он составляет около 17 % валового внутреннего продукта.

Для неспециалиста поясню. Если вы качаете нефть, продаете ВСЕ, что выкачали, а на выручку ввозите ВСЕ необходимое для жизни, то у вас внешнеторговый оборот составляет 200 % ВВП. В каком-нибудь Тайване внешнеторговый оборот даже намного больше тех 45 % ВВП, от которых так «балдеют» в МЭРТ. Но это страна без амбиций, страшно зависящая от экспорта и импорта. Это не США, не Китай и не Европейский Союз. Так от чего балдеть-то? От того, что экономический суверенитет подорван? От того, что пропорции, которые имеют абсолютное значение для передовых стран мира, глубоко смещены в сторону зависимости, в сторону неспособности выстоять в условиях сколь-нибудь неблагоприятной конъюнктуры?

Но, может быть, такая конъюнктура исключена? Так ведь нет!

Четвертое, что я обнаружил, — это констатация возможных изменений конъюнктуры. В Концепции прямо говорится, что «предстоит глобальная структурная перестройка мирового хозяйства», что налицо борьба противоречивых тенденций глобализации и регионализации, что неизбежно будут расти риски и возможны кардинальные перестройки в мировой финансовой системе.

Так мы от чего балдеем-то? От того, что при изменении внешней конъюнктуры (а прогнозируются изменения на уровне глобальной структурной перестройки мирового хозяйства) все затрещит по швам? В США и Китае затрещит, а у нас не затрещит?

Пятое, что я обнаружил, — это успокоительное утверждение, согласно которому у нас почему-то не затрещит. У всех затрещит, а у нас нет. Потому что, как утверждает Концепция, российская экономика защищена от воздействия внешних шоков «резервными активами в почти 500 млрд. долларов».

Минуточку!

В той же Концепции говорится, что наш ВВП по паритету покупательной способности составляет 1,9 трлн. долларов. Внешнеторговый оборот, как мы уже узнали, — 45 % ВВП. То есть около 850 млрд. долларов. Если затрещит как следует (а в истории бывали внешние шоки, приводившие к сокращению внешнеторгового оборота вдвое и более), то «подушка» наших резервов может быть «съедена» года за полтора-два. А такие шоки порой длятся по несколько лет. Так почему у нас не затрещит? И что надо сделать, чтобы не затрещало? Накопить «подушку» втрое большего объема? А если (и об этом сейчас все говорят) произойдет резкое обесценивание наших резервов, размещенных в разного рода бумагах, номинированных в долларах и евро? Чем тогда мы будем гасить внешний шок?

Шестое, что я узнаю, касается стратегической цели. Оказывается, стратегическая цель — «достижение уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу России как ведущей мировой державы XXI века». Что значит «статусу»? Почему у всех ведущих мировых держав XXI века внешнеторговый оборот меньше 20 % ВВП, а у нас уже 45 %? Это означает, что мы стремительно движемся в сторону завоевания этого самого статуса?