Исчадие Света

Спустя некоторое время он стал обучать Грайан использовать магию песни желаний как оружие, перед которым никто не может устоять. И зачастую ей удавалось достичь успехов: тогда магическая сила полностью ей подчинялась, становясь ее второй натурой. Еще Моргавр объяснял своей подопечной, что малейшее изменение громкости или тона голоса может превратить силу в бессилие и жизнь в смерть. Все друиды обладали магическим даром, говорил он ей, и Странник в особенности. Она должна тренироваться и превзойти всех.

Со временем Грайан все реже вспоминала о своих родителях и брате, ведь они умерли и теперь навсегда потеряны для нее. Они стали просто прахом, похороненным в далекой земле, частью навсегда утерянного прошлого, осколком детства, разрушенного в один день. Она полностью отдалась новой жизни, заботам своего наставника, учителя и друга. В период взросления Моргавр стал для нее всем на свете и даже еще чем–то большим. Он направлял ее мысли и руководил ее жизнью. Он был вдохновителем ее магической силы и хранителем мечты о мести.

Он назвал ее своей маленькой ведьмой Ильзе, и она приняла это имя, похоронив данное ей при рождении, как похоронила свое прошлое, чтобы никогда к нему не возвращаться.

ГЛАВА 2

Воспоминания о прошлом, уже изрядно поблекшие и разрозненные, в одно мгновение вспыхнули снова на лесной поляне, в тысяче миль от утерянного дома, при первых же словах мальчишки, выдающего себя за ее брата.

— Грайан, это я, Бек, — настаивал он. — Неужели не помнишь?

Конечно, она помнила, хотя уже не так ясно и отчетливо, не так болезненно. Она все помнила, ей не верилось, что ее воспоминания могут возродиться так ясно после долгих лет и причинить ей такую боль. За все время никто ни разу не назвал ее старое имя, и сама она даже мысленно редко произносила его. Она была ведьмой Ильзе, и только это имя определяло ее новую сущность. Родное имя было забыто до тех пор, пока она не отомстит друиду, пока не добьется могущества и всеобщего признания. Только тогда ее имя соединится с ней.

Но вот появился этот худой мальчишка и осмелился заявлять о своих правах на родство. Она рассматривала его с недоверием и затаенной злостью. Неужели он действительно может быть ее братом? Неужели это и на самом деле Бек, живой, вопреки тому, что случилось? Разве это возможно? Она пыталась обдумать ситуацию, найти слова для достойного ответа. Но мысли в голове путались, нужные слова не приходили на ум. Она настолько растерялась, что готова была закричать.

— Нет!

Только это единственное слово, прозвучавшее как заклятие, отгоняющее демонов, сорвалось с ее губ.

— Грайан. — Голос мальчика звучал все с большей нежностью.

Она рассматривала темные волосы на его макушке, сияющие голубые глаза, так похожие на ее собственные, так хорошо знакомые. В нем было что–то от нее самой, но она отказывалась признаться в этом себе. И все же он мог быть Беком. Но как?

— Бек умер, — прошипела она и вся напряглась под темным одеянием.

Неподалеку на земле высилась бесформенная на первый взгляд груда темной одежды. Там на коленях, опустив голову в облаке серебристых волос и сложив руки, стояла Райер Орд Стар. С момента появления ведьмы Ильзе она ни на дюйм не подняла голову, не произнесла ни слова, даже не шелохнулась. В полумраке и тишине она могла показаться статуей, высеченной из камня и поставленной охранять покой отдыхающего путника.

Взгляд Ильзе на мгновение остановился на ней, затем снова вернулся к мальчику.

— Расскажи что–нибудь еще, — снова прошипела она. — Почему я должна тебе верить?

— Меня спас оборотень по имени Трулз Рок,— ответил мальчик, глядя ей прямо в глаза. — Он принес меня к друиду, а тот, в свою очередь, передал людям, которые воспитали меня как собственного сына. Но я — Бек.

— Ты не можешь этого знать наверняка! Тебе было всего два года, когда я спрятала тебя в погребе! — Грайан осеклась. — Когда я спрятала своего брата. Но мой брат погиб, а ты — лжец!

— Мне об этом рассказывали, — возразил он. — Конечно, я не помню ничего о своем спасении. Но посмотри на меня, Грайан, посмотри на нас обоих! В нашем сходстве нельзя усомниться, мы почти одинаковые, у нас одни и те же глаза и волосы. Мы брат и сестра! Неужели ты не чувствуешь этого?

— Но почему оборотень спас тебя? Эти перевертыши убили родителей и похитили меня. Зачем друиду спасать тебя, когда его целью была я?

Но мальчик уже отрицательно тряс головой, сверкая голубыми глазами на помрачневшем лице.

— Нет, Грайан. Не оборотень и не друид убили наших родителей и увезли тебя из дома. Они никогда не были нашими врагами. Неужели ты еще не поняла? Подумай, Грайан.

— Я видела его лицо! — Голос Грайан почти сорвался на визг. — Я видела через окно, он показался в отблеске первых лучей солнца как раз перед нападением, прежде чем я…