Исчерпание зависти (СИ)

  Перед глазами мелькали ножи на подставках, фотографии сына, не собранный еще "чешуйчатый экран" во всю стену и остатки обоев.

  Изредка пинал мебель...

  *

  Греча подчищал хвосты.

  Так он называл чтение старых документов и замороженных форумов. Агнесса быстро фильтровала стандартную чепуху, оставляя человеку только серьезную конкретику и двусмысленности.

  Очень полезная привычка, особенно с бывшими коллегами. Люди слишком плохо помнят, что они писали месяц назад.

  "...будем как футболисты..." "...какие вот сволочи и не будут записывать премиальные по стенке..." "...от линии пройдет, полтинник сверху, ну не буду я прыгать..."

  Обрывки проматывались, пропускались без напряжения сознания.

  "...ну пробежка у нас весной будет, в кольцо не влезем..."

  Поначалу Греча зацепился за баскетбольную тематику - до того "балетун" фиксировался на футболе.

  "...я уже представляю - это фуэтэ в мячом в окружении дюжины корзин, яйцеверчение..."

  Греча побледнел.

  Интуиция артиста - это какой-то кошмар. Номер с мусорными бачками и пакетами мусора, они тогда оттаптывались на площади. Но запись сделана две недели назад. В голове только зрели задумки по будущей композиции открытия, над ней еще работать и работать, а это долбаный балетун вдруг всё понял??? Память услужливо выдала картинку движений Капли на последней тренировке. Чертов язык тела, его понимаешь, только когда уже поздно - он явно намекал на баскетбол, на удары мячом об пол.

  - Агнесса, как у меня с нервами?

  - Сейчас вы держите себя в руках и готовитесь делать дыхательные упражнения, - спокойный, обволакивающий голос отогнал подступающую панику.

  Сесть ровнее, развести руки, вдох.... Выдох...

  Темнота перед глазами отступила, а через минуту и жизнь перестала казать только чередой темных полос.

  Можно было подумать.

  Следаки - будут копать. На суде нужен мотив - а вдруг его художник заставил? Будут проверять версии, что гражданин Гречишин решил выйти в экстрим-арт, или хотя бы попробовать свою студию в этом направлении.

  Хорошая штука, эта дыхательная гимнастика - руки не дрожат.

  Есть ненулевая вероятность, что его возьмут прямо там, в мэрии, на подписании контракта. Потому что звонок наверняка перехватили, и....

  Надо еще подышать, решил художник.

  Подышал, сходил на кухню за тарталеткой - он уважал копчёную рыбу - потом выпил наперсток коньяку, и даже думал закурить сигару, но остановился.

  Прямо там его не возьмут. Нет факта передачи денег. И по намекам доказывать преступное намерение - это же бред.

  Но информация всплывёт, и денег за контракт студии не видать.

  Прижмут...

  Посмотрел на скульптуру с бесконечной гильотиной - сверху выпадали все новые и новые лезвия, а зеленая карамель выдавливалась и вылавливалась из дырки.

  "Мой инструмент - свобода воли", - сам же говорил такое на каждой презентации.

  Надо реализовывать эту волю, рисковать. Зайти в образ травимого толпой художника. Денег с мэра взять не выйдет, но славу можно будет продать.

  Расхрабрившийся Греча мгновенно составил план действий.

  Первым делом бросился к шкафу, сам - не доверив Агнессе - осмотрел костюм. Роскошное пальто с нашивками, здоровенными карманами и объемистым капюшоном. В таком можно было сыграть капитана галактического крейсера и спокойно пройти по городу - в психушку не заберут.

  Очень, очень хорошая вещь.

  Второй пункт - запись в общем чате труппы.

  Он не может не течь, и у Капли есть к нему доступ - пароли не менялись.

  "Отличная новость. Меня приглашают в мэрию - завтра!!! Конкретную причину здесь писать не буду, но вы поняли".

  "Поняли!"

  "Ура!"

  "Даешь потребительскую корзину..."

  Чат предсказуемо отозвался радостными бессмысленными репликами и парой туманных баскетбольных намеков.

  Греча таки не выдержал, потянулся за сигарой.

  - Агнесса, душенька, сколько у меня под контролем закрытых чатов и сообществ.

  - С запороленным входом?

  - Именно... - надо было подумать, как точно, наверняка довести информацию до "балетуна", так, чтобы не спугнуть мэра и не дать слишком зарваться хейтерам.

  *

  Бобович поднимался по лестнице и готов был последними словами крыть сволочей, которые так поставили пожарные выходы, что надо было подниматься до пятого этажа, потом спускаться до второго и только потом лезть в служебный лифт, чтобы подняться на седьмой этаж, в приёмную.

  Мэр наслаждался лучшим видом на старый город.

  Хакнуть систему опознания не удалось, контур безопасности тоже, потому в здание Бобович прошел как посетитель. Без единого "специализированного средства физического воздействия" и пришлось давать крюк, чтобы не попасться на глаза людям.

  Людей как раз было мало - мэр городился автоматизацией городских дел, и служащие ему были нужны больше для представительских нужд и для комплектации собственной группировки. На этаж полноценно жил едва ли один офис-комната и парочка кабинетов, где обитали либо совсем никчёмные людишки, либо подлизы-карьеристы. Если ориентироваться по звуку радио, то всё легко.

  Кроме секретарши в приёмной. Она - это святое. Её в последнюю очередь голограммой заменят.

  - Добрый день, мне назначено на половину двенадцатого.