Исчезающая ложка

Тем не менее вряд ли кто-либо поспособствовал окончательной победе пишущих машинок над элитными перьевыми ручками больше, чем Марк Твен. В 1883 году он сдал в издательство первую рукопись, набранную на машинке, – текст романа «Жизнь на Миссисипи». Писатель диктовал роман машинистке, а не набирал сам. А когда компания «Ремингтон», занимавшаяся производством пишущих машинок, попросила Марка Твена прорекламировать эту продукцию (нехотя Твен все-таки купил вторую машинку), он отверг это предложение в довольно грубом письме, которое компания «Ремингтон» напечатала – и не ошиблась[134]. Даже простое свидетельство того, что у Марка Твена, самого знаменитого американца своего времени, есть пишущая машинка, оказалось прекрасной рекламой этого устройства.

Все эти истории о том, как Твен клял перьевые ручки, которые обожал, и пользовался ненавистными пишущими машинками, подчеркивают, насколько противоречивым человеком он был. Вероятно, Марк Твен являлся полной противоположностью Гёте в литературном плане. Но этот популярный и демократичный писатель разделял двойственное отношение Гёте к технологии. Марк Твен даже не пытался заниматься наукой, но его, как и Гёте, очень увлекали научные открытия. В то же время Твен сомневался, что Homo sapiens достаточно разумен, чтобы уметь пользоваться техникой. Гёте воплотил эти сомнения в своем «Фаусте». А Марк Твен писал произведения, которые сегодня вполне могут считаться научной фантастикой. Наряду с широко известными беллетристическими лоцманскими романами он писал и короткие рассказы об изобретениях, технике, путешествиях во времени, работал в жанре антиутопии, а в поразительном произведении «Сделка с Сатаной» даже затронул темные стороны периодической системы.

Эта история длиной всего две тысячи слов начинается с гипотетического обвала акций сталелитейных компаний около 1904 года. Рассказчик, которому надоело нуждаться в деньгах, решает продать свою бессмертную душу. Чтобы обсудить сделку, они с Сатаной встречаются в полночь в каком-то темном баре, пьют горячий пунш и обсуждают ту удручающе низкую цену, по которой сейчас идут человеческие души. Но достаточно

скоро рассказчик обращает внимание на удивительную анатомическую особенность Сатаны – оказывается, тот целиком состоит из радия.

За шесть лет до выхода этого рассказа Мария Кюри поразила научный мир своими рассказами о радиоактивных элементах. Все ее сведения были верными, и Марк Твен, вероятно, очень внимательно следил за научными новинками, учитывая, какие малоизвестные научные факты он вплел в свое повествование. Из-за радиоактивности радия воздух вокруг металла электризуется, поэтому Сатана сияет люминесцентным зеленым, и рассказчик находит это красивым. Кроме того, радий всегда теплее, чем окружающие его породы, так как он разогревается под действием собственного излучения. Эта температура экспоненциально возрастает по мере того, как концентрация радия в образце увеличивается. В результате Сатана у Твена ростом шесть футов один дюйм и весом девятьсот с лишним фунтов достаточно горяч, чтобы зажечь сигару прикосновением пальца. Правда, он оговаривается, что хотел бы сохранить эту сигару для Вольтера. Услышав это, рассказчик предлагает собеседнику еще пятьдесят сигар, чтобы тот раздал их другим великим умершим, в частности Гёте.

Далее в рассказе подробно обсуждается очистка радиоактивных металлов. Этот рассказ, конечно, не является шедевром, но, как лучшие образцы научной фантастики, он довольно прозорлив. Чтобы Сатана не сжигал людей, мимо которых он проходит, его кожа покрыта полонием – еще одним новым элементом, открытым Кюри. С научной точки зрения это чепуха: «прозрачная» полониевая оболочка, «тонкая, как желатиновая пленка», никогда не нейтрализовала бы жар, исходящий от критической массы радия. Но мы простим Твену эту неточность, поскольку полоний здесь лишь придает истории дополнительный драматизм. Сатана может угрожать: «Если я сброшу с себя верхний покров, Земля, охваченная дымом и пламенем, обратится в пепел, а от Луны останутся только хлопья, которые рассеются по всей Вселенной».

Твен не был бы Твеном, если бы позволил Сатане выйти из этой истории победителем. Радиевая плоть Сатаны разогревается так сильно, что он вскоре признаётся с нечаянной иронией: «Внутренности мои пожирает огонь, я страдаю невыносимо». Но шутки в сторону – уже в 1904 году Марк Твен опасался страшной силы ядерной энергии. Если бы он прожил еще полвека, то, несомненно, лишь покачал бы головой – удрученный, но едва ли удивленный, – видя, как люди стремятся создать ракеты с ядерными боеголовками, а не мирную атомную энергию. В отличие от экскурсов Гёте в точные науки, научно-фантастические рассказы Марка Твена и сегодня остаются довольно поучительными.