Исчезающий Трон (ЛП)

Здесь я встретила Киарана. Я так наивно пошла на свою первую охоту и нашла предполагаемую жертву - водяного коня. Я напала на него с железным лезвием, обнаружив, что этот металл абсолютно бесполезен против фей. Существо чуть не утопило меня. Без вмешательства Киарана я бы точно погибла, а вместе со мной вся родословная соколиных охотниц закончилась бы на мне.

Прямо тут. Я удивлена, еще одно вспоминание утрачено из-за вмешательства Лоннраха. Вода накатывает на мои сапоги, но я не обращаю на это внимания. Вот где это случилось.

Я не была здесь с той ночи, но готова поклясться, что скалы изменились, теперь они торчат из воды возле одной из впадин. Водяной конь напал на меня там. Я до сих пор помню вкус речной воды глубоко в горле, вкус грязи на языке, когда я пыталась отбиться.

- Охотница?

Я игнорирую Эйтиннэ и медленно иду вдоль берега, к тому месту, где водяной конь пытался утопить меня. Я игнорирую боль в мышцах, когда сажусь рядом с камнем и провожу кончиками пальцев по шершавой поверхности. С той ночи прошло четыре года, а борозды все еще острые. Я очень хорошо помню, как водяной конь потащил меня в воду, так, что кожа на спине порезалась об острый край.

Клянусь, я могу увидеть собственную кровь на камне, теперь рыжеватую и ставшую частью камня. Мою рану от той ночи навсегда зашили механические сшивальщики. На спине до сих пор красуется шрам, который тянется от самой шеи и до поясницы. Мой знак выживания. Первый. После этого не было пути назад к моей прошлой жизни. Сейчас это мой знак, клеймо на моей душе. Соколиная Охотница.

- Я пыталась убить здесь своего первого фейри сразу после того, как Сорча убила мою мать, - говорю я Эйтиннэ. - Я тогда чуть не погибла.

Эйтиннэ присаживается рядом со мной в воду, не обращая внимания на холод. Она даже не замечает того, что вода покрывает ее сапоги и мочит брюки. Ее взгляд такой же, как и у Киарана: пронзительный и чувственный.

Так близко, что я замечаю маленький шрам у нее на лбу, чуть ниже линии роста волос. Длинный и тонкий, отметка почти исчезла, поэтому едва заметна. Интересно, что могло нанести его.

- Там, откуда я родом, - говорит Эйтиннэ ложа руку прямо на кровавый след, - первая охота считается испытанием. Мы называем это lvnacruaidh-chuis, день трудностей. Прежде чем мы обретаем наши силы, каждый daoinesith должен пойти в лес и убить оленя без оружия, без нашей силы и скорости, взаимодействуя с разумом животного.

Я начинаю понимать, сколь многих вещей Киаран не рассказывал мне о фейри.

- Я не знала этого.

Эйтиннэ улыбается, быстро, мимолетно.

- Ни один человек не знал, - говорит она, - во время моей охоты я видела оленьими глазами. Быстро меняющийся мир, ограниченный в цвете, но заполненный жизнью. Мы бегали вместе. Вместе пили из одного ручья. В тот день я была диким существом, я была свободной. Но настал момент, и я должна была забрать жизнь.

Она закрывает глаза, вспоминая.

- Мои руки сцепились вокруг его шеи, и я чувствовала все, что и он - давление моих пальцев, его борьбу за вдох. Я никогда не забуду, как он вонзил свои зубы мне в плечо, как-то умудрившись разорвать мою кожу. Никогда не видела свою кровь прежде.

Эйтиннэ останавливается, и мне интересно, продолжит ли она. Я задерживаю дыхание.

- Что случилось?

- Я поняла истинную цель испытания, своей первой охоты, - она поднимает глаза к моим. - Она учит нас, что значит быть охотником и добычей. Учит делать выбор: убивать или быть убитым, - Эйтиннэ стягивает свою рубашку, оголяя плечо. Там виднеется шрам - след острых зубов на безупречной коже.

- Теперь мы обе усвоили этот урок, не так ли, Охотница?

Она встает, и мы продолжаем идти по реке вниз.

- А есть ли те, кто не прошел испытание?

Эйтиннэ кладет руки в карманы. Теперь, когда ее раны от mortair исцелились, она двигается по камням с изяществом и грациозностью.

- Да. Есть и такие, что прошли и стали еще хуже, - она смотрит на меня. - Многие sithichean боятся смерти, но все равно считают смертность слабостью. Те, кому предназначена охота на людей и им подобных. Они усвоили неправильный урок.

- Какой же урок тогда правильный? - Сппрашиваю я с не прикрытым любопытством.

- В конце концов, мы все олени, - спокойно говорит она.

Мы по-прежнему идем вниз за течением. Мои раны замедляют меня, но Эйтиннэ очень терпелива. Мы обе замолчали на долгое время. Казалось, прошли часы. Зимнее солнце стоит низко над горизонтом, освещая верхушки деревьев с их голыми ветками.

Мы продолжаем молчать. Наше путешествие сопровождает лишь звук, ударяющейся о камни, воды, и мягкий дождь, барабанящий по камням и голым деревьям. Мы с Киараном часто ходили также: в полном молчании, погруженные в собственные мысли.

Присутствие Эйтиннэ так отличается от его, оно менее напряженное. Ее взгляд бродит по пейзажу, будто она пытается запомнить каждый камень, дерево и ветку, будто хочет увидеть еще больше.