Исчезни! (СИ)

Прерывистое дыхание Дже обжигало его ухо, ему самому было трудно дышать, уткнувшись в шею любимого, было сложно бороться с собственной страстью. Он сдерживался из последних сил, медленно, но равномерно покачивал бедрами. Джеджун цапнул руку, чтобы удержать просьбы остановиться. Несмотря на страдания, он хотел, чтобы Юнхо было хорошо и уговаривал себя, что может немного потерпеть, хватит быть эгоистом.

— Отпусти, — Юнхо приподнялся и увидел, что тот едва не до крови искусал кисть.

Завладев руками парня, он развел их в стороны, чтобы Ким не мог укусить, сам отвлек его поцелуем. И по-прежнему двигался, уже проникая полностью. Джеджун громко стонал под ним, и звук его голоса действовал на мужчину виагрой. Тот перестал плакать, ощутимо расслабился. Тогда Чон отпустил его руки, приподнялся. Он вошел до основания и замер. Дже открыл глаза и всмотрелся в лицо напротив. Юнхо улыбнулся ему.

— Прости.

Ким покраснел. Опять закрылся руками.

— Устал?

— Угу.

Тогда Юнхо выпрямился и сел на колени. Завладев членом парня, он начал мастурбировать ему, одновременно покачивая бедрами. Дже запустил руки в волосы, стиснул. Его смутил Юнхо, впервые в жизни. Причинив такую боль, он смотрел на него с любовью, тепло улыбался. И всеми силами пытался загладить вину. Жар, терзавший его гениталии ранее, вернулся. И усилился, стоило только мужчине надавить на уретру.

— А-ааах! — первый стон, возвещавший об удовольствии.

Юнхо удвоил усилия. Ким выгнулся, невольно насадившись на его член, и изверг сперму. Горячие капли потекли по пальцам мужчины. Не волнуясь за то, что испачкается простынь, Чон запустил ладонь под попку парня, приподнимая. Так поменялся угол проникновения. После чего Юнхо ускорился. Джеджун устало застонал, открыл рот для громкого крика. Но вопль повис на губах, когда ощутил нечто волнительное внутри себя. Юнхо напрягся, судорожно, практически со свистом выдохнул, и словно бы что-то взорвалось и удивительное тепло приятно затопило Кима. Выдохнув продолжительный стон, мужчина опустился на него, придавив тяжестью тела. Джеджун обнял его, удивленный такой реакцией. Неужели он, когда кончает, выглядит так же.

Некоторое время в комнате было тихо, слышалось лишь дыхание, которое постепенно выравнивалось. Юнхо пошевелился. Он все еще не вытащил член из Дже, так было комфортно внутри, даже не чувствовалась остывающая вязкость в презервативе.

— Дже?

— М?

— Как ты? Было очень больно?

— Угу. Я, кажется, прокусил руку до крови.

Тогда Юнхо поднялся. Придержал презерватив, чтобы не сполз, вытащил член. Тот повис, исторгнув соки. Мужчина слез на пол, достал из сумки упаковку салфеток. Вытерев гениталии, он проделал то же самое и с Дже. Тот лежал измочаленный и обессиленный, даже говорил с трудом и едва-едва удерживал тяжелые веки. Осмотрев руки, Чон не нашел серьезных увечий, только припухлость от зубов. Будет небольшой синяк на следующий день.

— Отвести тебя в душ?

— Нет. Спать хочу.

Юнхо вытащил из-под ног парня одеяло, улегся рядом и укрыл. Ким несколько минут лежал, не шевелясь, потом повернулся и обнял его.

— Всегда будет так больно? — сонно пробормотал он.

— Нет. Только в первое время.

— Тогда ладно.

Джеджун быстро уснул. Юнхо лежал в темноте, ощущая приятное спокойствие и умиротворение. Тот мальчик, который надоедал ему на уроках английского, исчез, растворившись в прошлом. Теперь Дже всегда будет для него такой — с покрасневшими щеками, смущенный и безумно сексуальный. Прикрыв глаза, Юнхо потерся о бедро парня. Закралась мысль о том, что неплохо бы растолкать его и предложить попробовать другую позу. Но, едва лишь взглянув на уставшее лицо Дже, Юнхо отогнал эту идею. Нужно было выспаться как следует, утром придется объяснять Минсоку что это за малец, как часто он будет здесь бывать, и куда делся его любимый лубрикант.