Исчезновение Летучей рыбы

Весна вступает в свои права, наступает старинный праздник – День труда. Перевозки грузовые и перевозки пассажирские растут в разы. Это только кажется, что все пользуются НТ. Как известно, НТ противопоказана беременным женщинам и младенцам до года. На дальние расстояния мамаши, конечно, не летают, но корабли все равно садятся и взлетают по расписанию. А это расписание, между прочим, еще надо составить. И воткнуть туда грузовики и транспортники, везущие особо ценные произведения искусства, исторические реликвии, редкие растения, которые могут не выдержать пространственно-временного скачка. Добавьте к этому научные материалы многочисленных постоянных и временных экспедиций, представляющие собой неизвестно что и поэтому неизвестно как реагирующие на НТ. Каждый год на основных магистралях в это время возникают пробки. Пробки влекут за собой неразбериху и ругань. А расхлебывать все это приходится Эдику Агаряну.

Эдик Агарян – человек спокойный, в определенных пределах. И очень ответственный. Если бы транспортник «Бирюза», доставивший с Альгамбры груз пелонитовой руды, не потребовал посадки, нарушая все мыслимые и немыслимые инструкции, Эдик вполне мог бы сохранять спокойствие. Эти бирюзяне ни в какую не хотели в карантин, мотивируя свой отказ тем, что Альгамбра лишена не только микроорганизмов, но и атмосферы. Ничего живого за двадцать лет исследований там так и не нашли, какой карантин? А у Эдика Инструкция 274/34-а, предписывающая не допускать посадки в жилой зоне кораблей, прибывших с необитаемых миров. Есть там жизнь или нет – это как посмотреть, а инструкция – вот она. Но все еще могло бы закончиться миром, если бы жена Ставридиса не вылетела встречать мужа из экспедиции. Сама на восьмом месяце, но все равно на месте не усидела. Лучше бы пироги пекла и встречала мужа дома, так нет, отправилась на Луну. Конечно, перегрузки на взлете вызвали начало схваток. Корабль полет не прервал, но экстренно запросил у базы на Луне бригаду акушеров-гинекологов. А база – это Агарян.

Пока Эдик вызывал с Геи бригаду акушеров, освобождал для них НТ, ругался с «Бирюзой», «Летучая рыба» с Феофионы спокойно прилунилась в дальнем секторе космодрома, и Агарян ничего не заметил.

***

Приходится возвращаться домой ни с чем. «Летучую рыбу» они не нашли. Хорошо, что сведений о гибели ребят нет. Они пропали, но, возможно, живы. Если они на корабле, там работает генератор воздуха. Им есть, чем дышать, и это главное. Теперь на их поиск отправят кого-то еще. Поиски будут продолжаться не один месяц, поэтому отчаиваться рано.

Иван вывел корабль на знакомую трассу и включил автопилот. Корабль тут же завис на холостом ходу, начиналась предлунная пробка.

Как все это надоело! Неужели ничего нельзя сделать, чтобы разгрузить трассу! Можно подумать, в Галактике мало места для прилуняющихся кораблей. Какой дурак придумал все прилетающие корабли направлять по одной и той же траектории! Хотя, космодрома всего два, и, значит, половина кораблей летят на Луну. Очереди все равно не минуешь.

Размышления Лопатина прервал сигнал гиперсвязи. На пульте мигал зеленый огонек. Кто-то с Геи или с Луны рвался с ним поговорить.

– Але, Лопатин на связи, – рассеяно произнес Иван.

– Ванька, паразит, привет, – отозвался радостный голос.

– Привет. Почему это я паразит? – удивился Лопатин.

– Так день рождения замял. Друзей в гости не приглашаешь, – продолжал радоваться собеседник.

– Какой день рождения? – Иван все еще не пришел в себя.

– Ну, совсем заработался. Сегодня же пятнадцатое мая, – напирали с другой стороны связи.

– Оп. И правда, а я как-то за делами забыл, – Ивану стало неудобно, хотя он не мог понять, с кем разговаривает.

– Ему тридцатник стукнул, а он забыл! А друзья не забыли. Мы с Мишкой тебе подарок с Феофионы везем. Поздравляем тебя, пацан! – голос говорившего что-то смутно напоминал Ивану.

– С Феофионы? А кто это говорит-то? – спросил он, скрывая закравшееся подозрение.

– Вася говорит. Ты что, мой голос не узнаешь? – раздался голос, до удивления похожий на Гаврилова.

– Вася? Гаврилов?! – неуверенно спросил Лопатин.

– Ну да, а то кто ж, – подтвердил кто-то Васькиным голосом.

– Это шутки такие? Глупые довольно, – строго произнес Иван.

– Почему шутки, чудак?

– Васька, это правда, ты? Не шутишь? Мы же тебя спасаем всем миром! – воскликнул Лопатин.

– А чего меня спасать? Мы тут, долетели, прилунились, как положено. Сидим в гостинице в Селенограде, ждем приказа об отпуске, – удивленно ответил Гаврилов. Это точно был Васька…

Что сказал Иван о нарушении порядка регистрации прибывающих на лунный космодром кораблей, к счастью, никто не слышал.