Исчезновение слона

— Хорошо, тогда побеспокою своим присутствием до трех часов, — сказал я, пока не очень понимая ситуацию.

Пройдя через калитку, я пошел по траве вслед за девчонкой и тут заметил, что она слегка подволакивает левую ногу. Маленькие плечики наклонялись вправо, словно кривошип какого-то механизма, и ритмично подергивались. Сделав несколько шагов, она остановилась и показала мне, чтобы я шел рядом.

— В прошлом месяце попала в аварию, — сказала она будто между прочим. — Меня подвозили на мотоцикле, вот и выбросило. Не повезло.

В центре лужайки стояли два шезлонга из парусиновой ткани. На спинке одного висело большое синее полотенце, на другом валялись пачка красного «Мальборо», пепельница, зажигалка, большой кассетный магнитофон и журналы. Магнитофон работал, и из динамика чуть слышно играла какая-то неизвестная мне хард-рок-группа.

Она сбросила на землю все, что было на шезлонге, пригласила меня присесть, выключила магнитофон. Сев на лежак, я увидел, что между деревьев виднеются проход и пустующий дом. Было видно и белую каменную птицу, и золотарник, и проволочный забор. Я подумал, что девчонка, наверное, все это время отсюда наблюдала за мной.

Сад был большим и простым. Лужайка простиралась под небольшим уклоном, тут и там стояли кустарники. Слева от шезлонгов был большой пруд, окруженный бетоном, но, видимо, последнее время он не использовался, вода высохла, и солнце заливало его дно бледно-зеленого цвета, напоминавшее морское животное, лежащее кверху брюхом. Позади кустарников у нас за спиной стояло старое здание в европейском стиле с изящным фасадом, однако сам дом не был особенно большим и вряд ли строился с шиком. Просто большой сад, который был по-настоящему ухожен.

— раньше я подрабатывал в фирме, которая стригла газоны, — сказал я.

— Да вы что? — сказала девчонка без интереса.

— Наверное, много хлопот с таким большим садом, — сказал я, оглядываясь по сторонам.

— А у вас нет сада?

— Совсем маленький. Пара-тройка гортензий растет, и все, — ответил я. — А ты всегда одна?

— Ага. Днем всегда одна. Утром и вечером сюда приходит одна женщина помогать по хозяйству, а так одна. Не хотите чего-нибудь холодненького выпить? У меня пиво есть.

— Нет, спасибо.

— Честно? Не стесняйтесь.

— Я не хочу пить, — сказал я. — А ты в школу не ходишь?

— А вы не ходите на работу?

— Хотел бы, да работы нет, — сказал я.

— Безработный?

— Как сказать. Сам бросил.

— А чем вы раньше занимались?

— Что-то вроде помощника адвоката, — сказал я и, чтобы прервать этот быстрый разговор, сделал глубокий вдох. — Ходил по разным учреждениям и инстанциям, собирал бумаги, сортировал документы, проверял судебные прецеденты, занимался разными процедурами в суде, вот такая работа.

— Но бросили?

— Да.

— А жена ваша работает?

— Работает, — сказал я.

Я вытащил сигарету, засунул в рот, чиркнул спичкой. На соседнем дереве пела заводная птица. Повернув пружину раз двенадцать-тринадцать, она упорхнула на другое дерево.

— Коты всегда проходят вон там, — сказала девчонка и показала на край лужайки перед нами. — Вон, видите, мусоросжигатель за забором Судзуки-сан. Они вылезают сбоку, проходят через всю лужайку, пролезают под калиткой и отправляются в сад напротив. Всегда один маршрут. А вы знаете Судзуки? Он профессор в университете, часто по телевизору выступает. Знаете?

— Судзуки?

Девчонка принялась рассказывать мне об этом Судзуки, но я никогда не слышал о нем.

— Я и телевизор-то почти не смотрю, — сказал я.

— Неприятная семейка, — сказала девчонка. — Снобы, кичатся своей известностью. Да все, кто выступает по телевизору, сплошные жулики.

— Да что ты говоришь.

Девчонка взяла пачку «Мальборо», вытащила одну сигарету и, не зажигая, покрутила ее в руках.

— Ну возможно, среди них тоже есть несколько неплохих людей, но не в моем вкусе. Вот Мияваки-сан был порядочным человеком. И жена хорошая женщина. У мужа было два или три ресторана.

— И куда они делись?

— Не знаю, — сказала девчонка, постукивая ногтем по кончику сигареты. — Может, что-нибудь с долгами. Такая шумиха тогда была, а потом они исчезли. Уже года два прошло. Дом бросили. Там теперь только кошки плодятся. Неосмотрительно. Мама всегда жалуется.

— Неужели столько кошек?

Наконец девчонка взяла сигарету в рот и прикурила от зажигалки. После чего кивнула.

— Каких только нет. Есть с обожженной шерстью, есть с одним глазом… У него вместо глаза просто мясо наросло. Жуть.

— Жуть, — повторил я.

— У одной моей родственницы шесть пальцев. Девчонка чуть меня старше. Рядом с мизинцем у нее еще один маленький палец, как у младенца. Однако она его все время подгибает, поэтому так и не увидишь. Красивая девчонка.

— Хм, — сказал я.

— Как вы думаете, а это генетически передается? Ну, типа по крови…

— Не знаю, — ответил я.

Несколько минут она молчала. Я курил сигарету и внимательно смотрел на кошачью тропинку. Однако пока не прошло еще ни одного кота.

— Вы точно ничего не хотите попить? Я буду колу, — сказала девчонка.

Я сказал, что мне ничего не надо.