Читаем Исчезновение Стефани Мейлер полностью

Исчезновение Стефани Мейлер

— Тем хуже, Капитан девяносто девять процентов. Мне казалось, вам это будет интересно, но вы, похоже, думаете только про свою отставку и тот новый проект, о котором говорил ваш майор. Что за проект? Старую лодку чинить будете?

— Это вас не касается, — сухо ответил я.

Она пожала плечами и сделала вид, будто собралась уходить. Я не сомневался, что она блефует, — и она, сделав пару шагов, в самом деле остановилась и повернулась ко мне:

— Ответ был прямо у вас перед глазами, капитан. Вы его просто не увидели.

Меня разбирали одновременно и любопытство, и злость.

— Не уверен, что понимаю вас, Стефани.

Она подняла руку и подержала у моего лица.

— Что вы видите, капитан?

— Вашу руку.

— А я вам показываю пальцы, — поправила она.

— А я вижу руку, — в недоумении возразил я.

— В том-то и проблема. Вы увидели то, что хотели увидеть, а не то, что вам показывали. Потому и промахнулись двадцать лет назад.

Это были ее последние слова. Она ушла, оставив мне свою загадку, визитную карточку и ксерокопию статьи.

Углядев в буфете бывшего своего напарника Дерека Скотта, ныне прозябавшего в отделе административных правонарушений, я кинулся к нему и показал вырезку из газеты.

— А ты ничуть не изменился, Джесси, — улыбнулся он, с любопытством разглядывая архивное фото. — Что от тебя хотела эта девица?

— Она журналистка. Говорит, мы в 1994 году облажались. Якобы что-то упустили в расследовании и промахнулись с убийцей.

— Что? — поперхнулся Дерек. — Ерунда какая-то.

— Знаю.

— Что именно она сказала?

— Что ответ лежал перед глазами, а мы его не увидели.

Дерек озадаченно помолчал. Он тоже был явно смущен, но в итоге решил не забивать себе голову.

— Вот ни на столько не поверю, — буркнул он. — Просто заштатная журналюшка решила сделать себе дешевую рекламу.

— Может быть, — задумчиво ответил я. — А может, и нет.

Я оглядел парковку и заметил Стефани. Садясь в машину, она помахала мне рукой и крикнула: «До встречи, капитан Розенберг».

Но встреча так и не состоялась.

Потому что в тот день она пропала.

Дерек Скотт

Как сейчас помню день, когда началось все это дело. В субботу, 30 июля 1994 года.

Вечером мы с Джесси были на дежурстве и остановились поужинать в «Голубой лагуне» — модном ресторане, где Дарла с Наташей работали официантками.

Джесси тогда уже не первый год жил с Наташей. Дарла была ее лучшей подругой. Они собирались вместе открыть ресторан и целыми днями напролет занимались своим планом: нашли помещение и теперь получали разрешение на строительные работы. А по вечерам и на выходных обслуживали посетителей в «Голубой лагуне», откладывая половину заработка, чтобы вложить в свое будущее заведение.

В «Голубой лагуне» они прекрасно могли бы заниматься бумагами или кухней, но владелец говорил: «Вашим смазливым личикам и круглым попкам место в зале. И не нойте, чаевых вы получаете куда больше, чем заработали бы на кухне». Тут он был прав: многие ходили в «Голубую лагуну» только ради официанток. Обе были красивые, приветливые, улыбчивые. Все при них. И ресторан их ждал бурный успех, о нем уже говорили на всех углах.

Парня у Дарлы не было. И признаюсь, с тех пор, как я ее встретил, она не выходила у меня из головы. Я приставал к Джесси, упрашивал сходить в «Голубую лагуну», когда там были Наташа с Дарлой, и выпить с ними кофе. А когда обе работали у Джесси над планами своего ресторана, я тоже к ним пристраивался, увивался за Дарлой, но дело шло со скрипом.

В тот пресловутый вечер 30 июля мы с Джесси около половины девятого ужинали у барной стойки и весело перекидывались словами с Наташей и Дарлой, вертевшимися рядом. Вдруг наши с Джесси биперы одновременно запищали. Мы в тревоге уставились друг на друга.

— Наверно, стряслось что-то серьезное, если бибикает у вас обоих, — заметила Наташа.

Она показала, где в ресторане телефонная кабина; второй аппарат стоял на стойке. Джесси направился в кабину, я остался у стойки. Разговаривали мы недолго.

— Общая тревога, четверо убитых, — объяснил я Наташе с Дарлой, повесив трубку и бросаясь к выходу.

Джесси натягивал куртку.

— Поворачивайся! — рявкнул я на него. — Та группа, что первой прибудет на место, получит дело.

Мы были молоды и честолюбивы. Нам впервые выпал случай вести вместе серьезное расследование. Я был опытнее Джесси, успел дослужиться до сержанта. Меня невероятно ценило начальство. Все говорили, что мне светит головокружительная карьера.

Мы выбежали на улицу и прыгнули в машину: я за руль, Джесси на переднее сиденье.

Я нажал на газ, а Джесси, подобрав с пола мигалку, включил ее и через открытое окно поставил на крышу нашей немаркированной машины; ночь осветилась красными проблесками.

Вот так все и началось.