Исчезновение в космосе

Капитан не знал, что сказать. В обычной ситуации он желал всем здоровья, удачи, благополучия – словом, всего, чего желают на всех праздниках, будь то первый детский юбилей или проводы на пенсию.

Но Голану еще не приходилось столь грубо влезать в личную жизнь людей, хоть это было и по необходимости. Чтобы он мог сказать людям, которых он сейчас узнал лучше, чем бы ему хотелось?

– Я желаю, чтобы сколько бы ни пробыли на этой планете – несколько дней или всю жизнь – мы бы получили от этого столько радости и счастья, сколько возможно.

Все выпили. капитан тоже пригубил вино.

– Мой пирог, похоже, пора вынимать из духовки, – заметила Глория.

– Думаете, ему это поможет? – с ехидцей спросил Стивен.

Голан улыбнулся и пошел в рубку. Артур догнал его.

– Что будем делать? – спросил он капитала.

– Ну сейчас выйдем из гипера, я проверю показания приборов. Потом ты сменишь меня, а я пойду дегустрировать пироги.

– Да это ясно. Что ты будешь делать касательно Кэтрин? Ты должен заявить о ее пропаже и отчитаться о поиске преступника. Что ты сообщишь в диспетчерскую?

– Что надо, то и сообщу, – буркнул капитан.

– Может, надо сразу сообщить, как выйдем из гипера?

– Нет. Я буду ждать до того, как мы пойдет на посадку.

– Зачем? Ты надеешься еще что-то выяснить?

Капитан не ответил. Он не хотел ничего говорить своему напарнику раньше времени.

До выхода из гипера осталась минута. Голан посмотрел на экран. Он не любил момент выхода из гипера. Ему касалось, что в этой внезапной смене картинки всегда есть что-то зловещее. Как будто чья-то невидимая рука намеренно нарушает естественный ход событий.

Но на этот раз капитан ничего не почувствовал. Зато он сразу же открыл свою электронную почту. В ней было несколько счетов (Голан поморщился), реклама новой модели «Паука» (Голан вздохнул) и правила космодрома Веги-4, куда они планировали приземлиться (Голан скривился и сразу же удалил это письмо). Письма, которого он ждал, не было.

Голан вздохнул, передал управление Артуру и вернулся в столовую. Пассажиры уже выставили в рядок свои пироги. Они были маленькими – иначе не влезли бы все в духовку – зато, по-видимому, вполне удались. Появление капитана было встречено с большим энтузиазмом. Все сразу отложили ему по кусочку, и перед капитаном выстроилось шесть пластиковых тарелочек. Лея заботливо отщепнула для капитана и кусочек от пирога Артура- чтобы все было по честному.

Капитан не любил выпечку и особо не разбирался в ней. Он с удовольствием ел только расстегаи, которые когда-то готовил его дед, но никак не сушеный крыжовник и ягоды годжи. Шарлотка – еще куда ни шло. Но сообщить это сейчас выстроившимся перед ним конкурсантам у него не хватило духа.

Он взялся за первую порцию. Это оказались-таки ягоды годжи. Голан принюхался. Пахли они чудесно, но вот на вкус оказались очень странными. Зато тесто было отменное, и Голан не переминул похвалить Глорию, чем вызвал неудовольствие Леи.

Затем последовал пирог с крыжовником. Капитан почувствовал, что еще несколько пирогов ему будет сложно осилить, и потому откусил от него только маленький кусочек. Дэн насупился, но ничего не сказал.

Затем последовали две шарлотки – Артура и Леи. Капитан не понял между ними разницы, но озвучивать свое мнение он не стал.

Пироги Кена и Стивена пришлось в себя запихивать, и капитан даже не понял толком, с чем они были.

Конкурсанты уставились на капитана. Пришел момент, когда предстояло вынести вердикт. Но пока Голан подбирал слова так, чтобы его суждения не прозвучали обидно, в столовой появился Артур.

– Капитан, вам срочное письмо! – заявил он.

Голан извинился и вышел из столовой. Никогда еще он не испытывал столь сильные чувства одновременно – радость от того, что присуждения звания первого кулинара «Паука» отменилось и страха от того, что написано в письме.

Голан послал письмо на печать. Артур попробовал было спросить, о чем же именно им сообщили, но капитан потребовал, чтобы он немедленно вышел из рубки и проконтролировал, чтобы все пассажиры никуда не уходили из столовой.

Ничего делать для этого не пришлось – никто и не думал расходиться.

Когда Голан зашел в столовую, пассажиры увлеченно пробовали пироги и отпускали замечания различной степени колкости.

– Дамы и господа, я прошу внимания!

Голос Голана звучал громко и серьезно. Все споры разом прекратились.

– У меня есть для вас новости, – продолжил капитан еще тише. – Я знаю, что случилось с Кэтрин.

– Вы знаете? Все же вы узнали, кто убил маму? – спросила Лея, бросив быстрый взгляд на Глорию.

– Не совсем. Но мне явно есть, что вам рассказать. И если я ошибусь, то Дэн меня поправит. Правда ведь? – обернулся к молчаливому пассажиру капитан.

Переселенец промолчал.